– Макси-иим, не суту-улься.
И спрятаться. И он как человек с отличным слухом, тонкий и отзывчивый, прислушается, подумает, а кто же это?
– Кто это? – спросит он у крыши.
А никто ему не ответит ничего.
Но он точно будет помнить теперь, что сутулиться нельзя.
О, а это кто шаркает ногами? Баба Галя пришла домой. Где это она шастает? И знает ли об этих подозрительных ночных прогулках ее дочь Лида. Может, у бабы Гали есть кавалер. А что? Как говорит одна дама элегантного возраста: «На каждый товар есть свой покупец».
Как здорово сидеть тут, невидимой и неслышимой. Ночь охорашивается, как опытная, избалованная примадонна: примеряет то одну брошку, то другую, то целое сверкающее ожерелье. И пудрится, сдувая лишнюю пудру с пуховки, как в старом кино. И тогда по небу несутся легкие тени облаков. Ночь волнуется перед выходом. Сколько лет, сколько веков, сколько тысячелетий – вечность, а ты, ночь, все так же должна быть хороша, все так же непредсказуема, все так же переменчива. Как в первый раз, как в день творения. Как в первый раз.
Звуки доносятся сюда отовсюду, чуть смягченные согретым вечерним воздухом, приглушенные деревьями. Но четко слышимые из-за легкого тумана над рекой.
Теплый свет из окон – в основном из кухонь или веранд. Поздний ужин. Звенит посуда. Потом включаются маленькие окна – ванные. Визг или нытье детей – им оттирают под душем или в ванной грязные коленки, вымывают песок и пыль из выгоревших шевелюр, потом душистыми, утомленными, завернутыми в большие полотенца несут спать.
В каждом доме – свой мир, своя вселенная. В каждом доме есть свое небо, и свое божество, и своя дата дня творения, и разные, такие разные по цвету и размеру сандалики у входа.
А кто это там все никак не угомонится? А-а, баба Надя. Во-он она бродит по двору, модная, по мнению старушек с лавочек, в тренировочных штанах с белыми полосками, пластиковых шлепанцах – цонк-цонк, цонк-цонк, – звонко клацают они по выложенной красивым узором садовой плитке. Баба Надя заглядывает во все углы, обходит владенья свои и сама с собой разговаривает:
– А я йий кажу, игде ж ты убрала, ты ж не убрала. А она мене – убрала. А вот это шо? А от это шо? Ничо не убрала, а говорит мине, шо убрала.
В окне летней кухни маячит недовольное личико Оксаны, жены любимого внука бабы Нади. Оксана закатывает глаза и качает головой, мол, сколько это может продолжаться.
Ох и занятная особа эта баба Надя. Я знаю ее давно и стараюсь и дальше быть в курсе ее полной забот жизни. Уж так выпало, что после получения наследства из Америки баба Надя размахнулась вовсю – купила внуку Женечке дом в нашем небольшом квартале. И сама в этом доме уверенно поселилась. Управляет всем, командует и собирается еще жить долго и счастливо.
Оксана, жена бабы-Надиного внука, бегает ко мне ябедничать. Например. Оксана каждое утро стучится к бабе Наде в комнату и ласково:
– Бабушка, что вам с базара принести диетического? (Бабе Наде ведь уже восемьдесят с лишним.) Может быть, творог, сметану, мед, овощи, ягоды? – спрашивает Оксана.
– А шо? – ворчливо откликается баба Надя. – Домашню ковбасу на базаре уже не продають?
– Так доктор же не велел, у вас же сосуды…
– Ага, – баба Надя с угрозой из-за двери, – значить, нэ продаюуууть.
И Оксана бредет на базар покупать домашнюю колбасу, ароматную жирную домашнюю колбасу с чесноком и пряностями, такую вредную для сосудов бабы Нади.
Или когда у бабы Нади есть настроение, она наряжается – у нас принято на рынок наряжаться, провинция, куда еще новое пальто с песцом надеть, – она наряжается и долго гуляет по рынку, присматриваясь, прицениваясь, пробуя, критикуя и скандально торгуясь.
– Жиночка, шо ж вы все трогаете? Як вам не соромно. Торгуетеся, а в таком пальте.
Все. Главное баба Надя услышала. Богатое пальто. Заметили. Пальто ж из Америки. Довольная, она идет дальше. На рынке бабу Надю побаиваются.
Однажды перед Новым годом она, как сама говорит, «натрапыла» на селедку. Особо в городе нашем ценимую людьми селедку – жирную, малосольную, с красным сияющим глазом, чуть не подмигивала, такая свежая. В магазине «У Нюмы», где Клава торгует. Ну, долгая там история: Нюма уехал, Клава осталась, магазинчик людям нравится, вывеска осталась прежняя. А магазин «У Клавы» тоже есть, но там торгует Света, невестка Клавы. Так и говорят у нас сейчас:
– Купила у Клавы.
– У Клавы, где Света, или у Клавы – «у Нюмы»?