— Здравствуйте, мастер Гонт, меня зовут Адриан Блэкуотер, — с поклоном сказал он.
Деган Гонт окинул Адриана критическим взглядом и поприветствовал с таким видом, словно от того исходил неприятный запах.
— Я думал, ты выше.
— Извините, — сказал Адриан.
— Так, значит, с сегодняшнего дня ты мой слуга? — спросил Гонт и начал, не спуская с Адриана хмурого взгляда, с ленивым видом обходить его по кругу.
— Дело в том, что я ваш телохранитель, — пояснил Адриан.
— И сколько я должен тебе за это платить?
— Я не прошу денег.
— Нет? Тогда что тебе нужно? Ты хочешь, чтобы я сделал тебя герцогом? Ты поэтому со мной заговорил? Послушай, когда у тебя есть власть и деньги, к тебе валом валят самые неожиданные типы. А ты рассчитываешь на привилегии еще до того, как я стал коронованным императором.
— Это не совсем так. Вы наследник Новрона, а я защитник наследника, как когда-то мой отец. Такова традиция.
— Угу.
Гонт стоял, опустив плечи, потом засунул розовый палец в рот и принялся ковырять в зубах.
— Ладно, но я кое-чего не понимаю, — наконец заговорил он. — Я наследник. Из чего следует, что я глава империи и церкви. Я даже до некоторой степени бог, если я правильно все понял, поскольку являюсь прапраправнуком Марибора. Впрочем, тут ясности у меня нет. Поэтому я стану императором, у меня будет замок, полный стражников, не говоря уже про армию, которая будет меня защищать. Тогда зачем мне в таком случае нужен ты?
Адриан не нашелся что ответить. Гонт был прав. Защитник наследника мог играть эту роль только до тех пор, пока тот скрывался от преследования.
— Охрана наследника — это семейная традиция, которую мне бы не хотелось нарушать, — помолчав, заявил он Гонту.
Собственные слова показались ему глупыми.
— А ты хорошо владеешь мечом?
— Очень хорошо.
Гонт поскреб небритый подбородок.
— Ладно, раз уж это ничего не меняет, было бы глупо отказываться. Хорошо, ты будешь моим слугой.
— Защитником.
— Не столь важно. — Гонт отмахнулся от него, словно от надоедливой мухи. — Я возвращаюсь в постель. А ты можешь остаться на страже у моей двери, как тебе и положено.
Гонт ушел в свою комнату, Адриан остался снаружи, чувствуя себя ужасно глупо. Все прошло совсем не так, как он себе представлял. Ему не удалось произвести на Гонта должного впечатления. Однако следовало признать, что и Гонт ему не очень-то понравился. Впрочем, Адриан не в состоянии был себе объяснить, чего ему не хватало в Гонте. Он надеялся, что наследник Новрона окажется олицетворением благородного бедняка, человеком удивительно честным, невероятно мудрым, что называется, солью земли. Возможно, он требовал от него слишком многого, но разве Деган не был прямым потомком Бога? Однако сейчас, после встречи с ним, Адриану больше всего хотелось помыться. Он прислонился к стене возле двери и принялся изучать пустой коридор.
«Это просто смешно, — подумалось ему. — Что я здесь делаю?»
Ответ не вызывал ни малейших сомнений — ничего. С другой стороны, ему нечего было делать и в более широком смысле. Он упустил свой шанс, и пользы от него как от защитника нет никакой.
Из-за двери донесся храп Гонта.
На следующее утро Адриан отправился навестить Ройса, но тот даже головы не повернул в его сторону, когда он вошел в камеру. Ройс сидел на полу, прислонившись спиной к стене и подтянув к груди согнутую в колене ногу. Безвольно расслабленную правую руку он опустил на колено. Он был в штанах и черном камзоле, пояс и сапоги, видимо, у него забрали. Босые ноги почернели от грязи. Ройс упирался затылком в стену, откинув голову назад, поэтому первое, что бросалось в глаза, это черная, недельной давности щетина у него на щеках, подбородке и шее.
Ройс не спал, невидящим взглядом он смотрел в потолок.
— Привет, приятель, — сказал Адриан, входя в камеру.
Стражник закрыл за ним дверь, и он услышал, как задвигается засов.
— Позовите меня, когда захотите выйти, — сказал стражник Адриану.
В камере у самого потолка имелось маленькое окошко, из которого на пол у стены падала узкая полоска света, и в ней танцевали пылинки. Возле двери стояли нетронутые стакан воды, стакан вина и тарелка с похлебкой из картошки и морковки. Похлебка успела покрыться отвратительной пленкой.
— Ты завтракаешь. Я не помешал? — спросил Адриан.
— Это был обед, — ответил Ройс.
— Неужели все так паршиво?
Адриан уселся на койке напротив Ройса. Поверх досок лежали толстый матрас, полдюжины теплых одеял, три мягких подушки и чистые льняные простыни. Однако Адриан заметил, что Ройс не ложился в постель.