Уайатт кивнул в сторону гнома:
— Но ему я уже об этом рассказал.
— Ничего страшного. Сомневаюсь, что мастер Магнус будет с ними разговаривать. У Магнуса возникли определенные проблемы в отношениях с Рийрией, не говоря уже о детях короля Амрата, которые также отправляются в путешествие. Полагаю, Магнус будет очень хорошо себя вести. Я права?
По лицу гнома пробежала тень тревоги, но он кивнул.
— Итак, господа, время выбирать. Рискните для меня своей жизнью, и у вас появится шанс стать героями империи, или откажитесь, и тогда умрете сейчас, как преступники.
— Небогатый выбор, — проворчал гном.
— Верно, но ничего другого я предложить не могу.
Адриан через силу поднимался по лестнице, и ему казалось, что на этот раз ступенек заметно прибавилось. После разговора с Майроном он почти всю ночь и следующий день бродил по коридорам дворца и замковой площади, подыскивая доводы, способные убедить Ройса присоединиться к их миссии.
Стражник издали услышал его шаги и встал у дверей темницы с ключом наготове. Он явно скучал.
— Вы пришли поговорить с ним? — без всякого интереса спросил он. — Меня предупредили, но я ждал вас раньше.
Адриан молча кивнул вместо ответа.
— Столько шума из-за такого маленького парня? Во дворце о нем так много говорят, будто он сам Аберлин, — продолжал стражник, вставляя ключ в замок. — Он ведет себя тихо как мышка. Несколько ночей назад я слышал, как он плакал. Это были такие сдержанные рыдания. Ну вы понимаете? Он совсем не похож на демона, каким его представляют.
При виде посетителя Ройс даже не шевельнулся. Со времени последнего визита Адриана в камере ничего не изменилось.
— Ты не оставишь нас наедине? — спросил Адриан у стражника, который стоял у него за спиной. — Это ненадолго.
— Что? Да, конечно, можете не спешить.
Адриан молча стоял возле открытой двери. Ройс по-прежнему без единого движения продолжал сидеть с опущенной головой.
Адриан тяжело вздохнул. Теперь, после бесконечных блужданий и размышлений, найденные аргументы в пользу очередного совместного предприятия показались ему несусветной глупостью. И хотя он долго спорил сам с собой, выдвигая доводы за и против, когда уселся напротив Ройса, сумел выдавить всего четыре слова:
— Мне нужна твоя помощь.
Ройс с таким усилием поднял голову, словно она весила сотню фунтов. У него были красные глаза и пепельно-серая кожа. Ройс молча ждал продолжения.
— Одна последняя работа, — сказал Адриан и тут же добавил: — Я обещаю.
— Это опасно?
— Очень.
— Вероятность того, что меня убьют, высока?
— Да, шансы более чем велики.
Ройс одобрительно кивнул, посмотрел на лежавший на коленях шарф и сказал:
— Я согласен.
Глава 7
«СМЕЮЩИЙСЯ ГНОМ»
Ариста взяла заплечный мешок и вышла на замковую площадь. Здесь царил холод. Трое дворцовых слуг и солдат, пожилой мужчина с черной бородой, распахнувший дверь, предложили помочь ей донести мешок. Она отрицательно покачала головой и улыбнулась. Мешок был легкий. Прошли те времена, когда она на всякий случай брала с собой шесть шелковых платьев, кринолины, корсеты, пояса и головные уборы. Ариста собиралась спать в той одежде, которая сейчас была на ней, она научилась обходиться малым. Тем более что у нее есть плащ Эсрахаддона. Ветер бросал в лицо снег, и у Аристы начали мерзнуть нос и ноги, но все остальное надежно защищал мерцающий плащ. Когда Ариста пересекала двор, свет падал лишь из конюшен, а тишину нарушал только скрип ее сапог по снегу. И вдруг ее кто-то окликнул:
— Ваше высочество!
За ней бежал мальчик в тонком шерстяном плаще. В руках он держал чашку, над которой поднимался пар.
— Это вам прислал Ибис Тинли, — дрожа от холода, сказал он. Ариста взяла чашку.
— Поблагодари его от меня.
Мальчик поклонился и, увязая в глубоком снегу, помчался обратно. В чашке был горячий чай, приятно гревший замерзшие руки. Как замечательно! Она с удовольствием пила чай, чувствуя, как пар окутывает лицо.
Хотя Ибис приготовил для них замечательный завтрак и накрыл два стола, Ариста только посмотрела на еду, но есть отказалась. Она редко завтракала, к тому же в такую раннюю пору. Ее желудку требовалось время, чтобы проснуться, и только потом он принимался за работу. А в это утро мысль о еде показалась неуместной. Ариста знала, в дороге это ей аукнется и она еще горько пожалеет, что не поела утром.