Персеваль, или повесть о Граале

Его, пока в отлучке вы».
И рыцарь ей: «Да, вы правы.
Коль отберут коня, девица,
Не будете моя должница,
И если убежит далёко,
Всё ж не пошлю вам ни упрёка».
Так ей коня доверил он,
Меж тем подумал, что резон
Идти во всеоружье, ибо
Коль встретится ему кто-либо,
Хотящий помешать тому,
Чтобы забрать коня ему,
То встанет крик и бой назреет,
Да раньше, нежели успеет
С конём вернуться налегке.
Вот он прошёл по той доске
И тут узрел людей скопленье,
Все выражали удивленье
И повторяли, восклицая:
«Гори в аду, девица злая!
Причина ты всех бед и смут,
Пусть на тебя они падут.
Людей достойных ты не любишь,
Ты их голов лишаешь, губишь, –
Вот где несчастья, вот где ложь!
А ты, что за конём идёшь,
Когда б ты, рыцарь, только знал,
Какой грозит тебе финал,
Коль ты коня её коснёшься!
Позора, мук не оберёшься.
И не коснулся ты б его,
Когда бы ведал, каково
Страдать тебе и быть в позоре,
Коль овладеешь им на горе».
Вели такую люди речь,
Чтоб рыцаря предостеречь,
Чтоб он к коню не приближался
И вспять немедля обращался.
Но даже если б слышал то
И понимал бы, всё ж никто
Его бы не остановил.
Напротив, он вперёд ступил
И всех приветствовал, встречая.
Ему ответили, давая
Понять, что все они равны,
Одной бедой угнетены.
Гавэйн – к коню, простёр десницу,
Чтоб взять его за узденицу,
Ведь конь в узде и под попоной.
А под оливою зелёной[111]
Стал рослый рыцарь, рек он так:
«Напрасно ты пришёл, простак,
Чтобы забрать коня сего,
Не трожь и пальцем ты его:
То будет крайне неразумно.
Не собираюсь я бездумно
Тебе мешать иль запрещать,
Коль хочешь ты его забрать.
Уйди, послушай всё ж меня,
Ведь если заберёшь коня,
Тебя опасный ждёт искус».
Гавэйн же: «Нет, не отрекусь.
Я послан молодою девой,
Что на себя под сенью древа
Смотрела в зеркало, и я
Ей должен привести коня,
Иначе для чего я здесь?
Тогда молва и в град и в весь
Пойдёт, что трус я и предатель.
– Не повезло тебе, приятель, –
Стал рослый рыцарь сокрушаться, –
Готов я Господом поклясться,
В котором чаю пребывать,
Что не случалось мне видать
Такого рыцаря вовек,
Чтоб он, забрав коня, избег
При том смертельного несчастья –
Главы лишиться в одночасье.
И я боюсь, что казнь сия
Тебя постигнет. Верь мне, я
Препятствую, но не из злобы:
Коль заберёшь коня особы,
Никто тебе не помешает.
Дурной поступок совершает
Тот, кто к коню протянет длань.
Не ввязывайся, перестань,
А то ведь голова и с плеч».
Гавэйн, хоть слышал эту речь,
Не останавливался – тщетно.
Тот конь был с головой двуцветной:
Цвет белый с чёрным пополам[112];
Прошёл пред рыцарем он сам
По той доске, ему привычной,
Ведь знал дорогу он отлично –
Водили так его не раз.
Взяв за узду его тотчас, –
А та узда чистейший шёлк! –
Гавэйн с ним к дереву пошёл,
Где дева с зеркалом сидела.
Та сбросила на землю смело
Свою накидку и нагрудник,
Чтобы свободно новый спутник
Её красоты созерцал.
Гавэйн коня ей передал,
Осёдланного, молвив ей:
«Идите, милая, скорей,
Я помогу взойти в седло вам.
– Пусть Бог не даст тебе хоть словом,
Хоть раз обмолвиться где-либо,
Что брал меня в объятья, ибо
Коль голою своей рукой
Коснёшься вещи хоть какой
На мне надетой, иль позволишь
Коснуться тела раз всего лишь,
Я опозорена тогда.
И будет горшая беда,
Коль слухи полетят с молвою,
Что тронута была тобою.
Тогда охотно предпочту я,
Чтоб кожу мне и плоть живую
Вплоть до костей здесь рассекли.
Я заявляю, ты внемли.
Отдай же мне коня сего.
Сама взойду я на него,
И да пребудет Бог со мною.
Тебе мечту свою открою:
Меня ждёт радость впереди.
А ты путём своим иди.
Ты не приблизишься, как прежде,
Ни к телу, ни к моей одежде.
Я буду вслед тебе стремиться,
Пока с тобою не случится
Беда, что станет роковой.
Я точно знаю, что со мной
Не избежишь ты неудачи.
Погибнешь, рыцарь, не иначе!»
Гавэйн с невозмутимым видом
Внимал девицыным обидам
И ничего ей не сказал,
Но скакуна ей передал,
Взяв лошадь спутницы взамен.
И наклонился тут Гавэйн
И плащ на девушку надел.
Но взор девицы помрачнел:
Она не упустила случай
Вновь оскорбить Гавэйна жгуче:
«Вассал, – зубами скрежеща, –
Что вам за дело до плаща
И до нагрудника? Зрит Боже,
Что я не так наивна всё же,
Как думаешь на первый взгляд,

111

А под оливою зелёной... – Олива в Средние века считалась символом вечной жизни.

112

Тот конь был с головой двуцветной: / Цвет белый с чёрным пополам... – Здесь ясно дано понять, что герой во власти волшебства. Традиционно двуцветное одеяние имели феи – смесь черного с белым.