Персеваль, или повесть о Граале

Артура родич короля.
– Иль слишком смел, могу поклясться,
Иль ты безумен, чтоб назваться
Тому, кто так тебе враждебен.
Как жаль! Мне щит сейчас потребен
И зашнурованный шелом!
В вооружении таком
Тебя б сей миг я обезглавил
И ни за что бы не оставил
В числе живых, уж мне поверь.
Но если подождёшь теперь,
Возьму своё вооруженье,
Чтоб приготовиться к сраженью.
Трёх-четырёх я приглашу
Свидетелей и обяжу
Присутствовать при поединке.
Иль если есть нужда в заминке,
Дней на семь мы отсрочим бой.
И также здесь на день седьмой
Сойдёмся, чтоб дать выход гневу.
Ты короля и королеву
Со всей их свитой позови,
Я соберу войска свои
По всем, что есть, окрестным землям.
Поспешный бой нам неприемлем,
И нужно, чтоб его узрел
Любой, кто этого б хотел.
Двух знатных паладинов схватка
Свершаться не должна украдкой,
А наша слава велика.
И справедливо нам войска
И дам, и рыцарей призвать.
Падёт один из нас, и знать
Об этом будет каждый зритель,
Вознаградится победитель
Тогда почётом в сто раз боле,
Чем если б был один на поле.
– Сеньор, – противник возразил, –
Я о таком бы не просил,
И коль не будет возраженья,
Не будет нашего сраженья.
Коль я пред вами виноват,
То извиниться буду рад
При всех, кто будет в этом месте,
По справедливости и чести.
– Не знаю, что ты разумеешь
Под честью этой, раз не смеешь
Принять законный вызов мой.
Я выход предлагал другой
И выбирай одно из двух:
Иль подождёшь, пока на луг
Я не вернусь с оружьем, или
Велишь бойцам, чтоб все здесь были
По истеченье семи дней.
На Троицу, известно мне,
Артур в Орканию приедет,
Со всем двором там праздник встретит.
Туда всего два дня пути,
И сможет твой гонец найти
Там короля со всею свитой.
Гонца туда и отряди ты,
Ведь время – деньги, знать нелишне».
Гавэйн в ответ: «Спаси Всевышний!
Король там будет, несомненно,
Вы осведомлены отменно.
А я клянусь, что завтра ж, прежде
Чем властью сна сомкнутся вежды,
Туда гонца я отряжу».
И тот: «Гавэйн, я провожу
Тебя на лучший мост обратно,
Поток ведь быстр невероятно,
И ни одной душе живой
Не перейти на брег другой».
Гавэйн же: «Ни моста, ни брода
Искать не стану, пусть невзгодой
Всё на меня же обратится.
А чтоб зловредная девица
Не поносила впредь меня,
Сдержу все обещанья я,
Отправлюсь к ней без промедленья».
Коня пришпорил и в мгновенье
Перескочил поток стремглав.
А та девица, увидав,
Что он осилил переправу,
Хоть и любила лить отраву,
Вдруг привязала ремешком
Коня к осине и пешком
К нему отправилась, и странно:
Переменилась несказанно.
Его приветствовала и,
Мол, за грехи пред ним свои
Прощенья просит, ибо тот
Немало претерпел невзгод.
«Сеньор, – добавила, – не скрою,
Из-за чего гордыней тою
Гнела я прежде, стыд отринув,
Моих злосчастных паладинов.
И коль не против, мне внимай.
Тот рыцарь, Бог его карай,
Что там беседовал с тобою,
Вотще ухаживал за мною.
Он – страсть, я – ненависти жар.
Он страшный мне нанёс удар,
Убив, скажу вам не тая,
Того, кого любила я,
И всё ж мне продолжал служить,
Чтобы к себе расположить.
Но он терял лишь время, ибо
Был брошен мной, судьбе спасибо,
Ради того, с которым явно
Уж мне не свидеться – недавно
Тобой в бою он был сражён.
Но безразличен мне и он.
С тех пор как мёртв мой первый друг.
Меня безумия недуг
Снедал настолько, что я резко
Спесивой стала, злобной, дерзкой.
И я, ни на кого не глядя,
Винила всех в своём разладе,
Вполне обдуманно хотя,
Чтоб, разъярившись не шутя,
Какой-нибудь из паладинов,
Весь гнев свой на меня низринув,
Меня на части разорвал.
Такой желанен мне финал.
Пусть суд ваш надо мной свершится,
Чтоб ни единая девица,
Узнавши, что со мной случилось,
Над рыцарем бы не глумилась.
– Красавица, – Гавэйн в ответ, –
Карать мне вас резона нет,
И Богу не угодно будет,
Коль рыцарь вас страдать принудит.
А посему в седло прошу,
Немедля вас препровожу
Под самый замок, где сейчас
Ждёт перевозчик, чтобы вас
Перевезти через пучину.
– Повиноваться не премину,
Раз так хотите», – возгласила,
На длинногривого вскочила
Коня, что крепок был, но мал.
Вот перевозчик им предстал.
Он перевёз их через реку,
Минуя всякую помеху.
Тут дамы и девицы с ними
Уже оплаканного ими
Увидеть рыцаря смогли.
Потоком слёзы истекли