Командованию экспедиционного корпуса стало ясно, что последующие военные события на территории Персии развернутся в борьбе за древний город Керманшах. Столица одноименного приграничного остана находилась в предгорьях Иранского Курдистана, на линии расселения соседних племен курдов и луров.
Именно туда уходили разбитые под Хамаданом, Кумом и другими городами прогерманские отряды персидской жандармерии и «муджихидов». К Керманшаху стягивались значительные силы конных ополчений, прежде всего курдских и иных кочевых племен. Сюда бежали немцы, шведы, австрийцы, турки, которые с оружием в руках встретили появление на персидской территории русских войск.
Именно там находились «военный агент германского Генерального штаба» граф Каниц и его ближайшие помощники. Каниц лично руководил фортификационными работами у Керманшаха, занимался распределением оружия, боеприпасов и денег, был на связи с турецким командованием в недалекой Месопотамии. В городе скопилось большое количество самого разного по назначению и происхождению военного имущества.
Керманшах находился в 120 верстах к юго-западу от занятого русскими войсками Хамадана. Он был связан с ним хорошей дорогой. ГІо достоверной разведывательной информации, в январе
1916 года у Керманшаха сосредоточилась большая неприятельская группировка, силой до 20 тысяч человек при 14 орудиях. Основу ее составляли отряды курдской конницы.
Все это делало Керманшах «главной германо-турецкой базой на территории Персии». О его значении свидетельствует тот факт, что незадолго до взятия города войсками Кавказского экспедиционного кавалерийского корпуса, в нем с инспекторской поездкой из соседней Турции побывал сам генерал-фельдмаршал фон дер Гольц-паша, успешно воевавший против англичан на юге Месопотамии.
Германская военная миссия в Стамбуле была всерьез встревожена тем, что ход событий в нейтральной Персии показал, что на ветер выброшены огромные деньги, которые Берлин выделил для вовлечения этой восточной страны в Великую войну. То есть речь шла о видимом провале стратегической берлинской задумки. Потому и цена ей была большая.
Графу Каницу пришлось держать отчет, в том числе и финансовый, перед фон дер Гольцем, он заверил высокое инспекционное лицо честью прусского офицера в том, что «его» Керманшах устоит перед русским оружием. Для того чтобы этот город «устоял», было сделано действительно многое.
К началу Керманшахской наступательной операции войска русского экспедиционного корпуса оказались отчасти разбросанными: значительные силы оказались в Кумском остане, под Тегераном, в Казвине и Гилянской провинции, в ряде других мест. Поэтому великий князь Николай Николаевич-младший и генерал от инфантерии Н.Н. Юденич решили продолжить усиление отдельного баратовского корпуса.
На территорию Персии вводится третья конная дивизия — Кавказская кавалерийская дивизия (начальники дивизии — генерал-лейтенант князь Сергей Белосельский-Белозерский, затем Генерального штаба полковник Гавриил Корганов). На Кавказском театре военных действий она была единственной армейской, все остальные конные соединения являлись казачьими.
Это была единственная кавалерийская дивизия русской армии в Первой мировой войне, полностью состоявшая из трех драгунских полков и традиционного четвертого казачьего (обычный состав кавалерийской дивизии из четырех частей — драгунский, уланский, гусарский и казачий полки). Ее состав был таков:
16-й драгунский Тверской Его Императорского Величества Наследника Цесаревича полк (командиры полка — полковник Эдуард Хартен, затем полковник граф Павел Коцебу), 6 эскадронов.
17-й драгунский Нижегородский Его Величества полк (командир полка — полковник Станислав Ягмин), 6 эскадронов.
18-й драгунский Северский Короля Датского Христиана IX полк (командиры полка — полковник Александр Гревс, затем Генерального штаба полковник Николай Эрн), 6 эскадронов.
Кубанский казачий 1-й Хоперский Ея Императорского Величества Великой княгини Анастасии Михайловны полк (командир полка — полковник Николай Успенский), 6 сотен.
Кавказский конно-горный артиллерийский дивизион, состоявший из 2 батарей, 16 конных и горных орудий (командир — полковник Бородаевский).
Это была привилегированная кавалерийская «полугвардейская», как ее заслуженно считали, дивизия. Она отличалась от других кавалерийских соединений не только своей традиционно высокой боевой выучкой, но и тем, что в ее драгунских полках служили много офицеров аристократических фамилий, прежде всего князей кавказских народов.
Кавказской кавалерийской дивизией командовал только-только назначенный генерал-майор Свиты Его Императорского Величества (вскоре получивший повышение в чине), 48-летний князь Сергей Константинович Белосельский-Белозерский, начавший Первую мировую войну во главе 1 — й бригады 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. Выпускник Пажеского корпуса имел хороший послужной список, одно время был командиром лейб-гвардии Уланского Его Величества полка. В Гражданскую войну находился в Финляндии, служил в штабе генерала Маннергейма.
Полки этой кавалерийской дивизии относились к числу старейших в старой русской армии. Их боевая летопись была связана прежде всего с войнами России на Кавказе. Тверским драгунским полком одно время командовал будущий генералиссимус А.В. Суворов-Рымникский, князь Италийский. Нижегородский же драгунский полк относился к числу наиболее прославившихся полков регулярной кавалерии, отличившись не раз в Кавказской войне против имама Шамиля.
К слову говоря, Кавказская кавалерийская дивизия до этого уже побывала на земле Персии, и ее люди были знакомы с местными условиями. В апреле 1915 года она была в срочном порядке переброшена с Юго-Западного фронта в пограничный остан Западный Азербайджан, граничащий с Турцией.
Вместе с дивизией в той операции участвовала 3-я Забайкальская казачья бригада генерал-майора кубанца К.Н. Стояновского, с началом Первой мировой войны призванного из запаса. Бригада состояла из 2-го Аргунского и 3-го Верхнеудинского полков со 2-й Забайкальской казачьей батареей.
Тогда, в начале второй военной кампании ожидалось вторжение турецких войск в Персию. Цель прохода турок через ее территорию к российской границе по реке Араке был ожидаем. То есть речь шла о наступательной операции противника на Бакинском направлении. Что, собственно говоря, входило в стратегические планы султанского военного министра Энвер-паши.
Кавказская кавалерийская дивизия эшелонами прибыла на российско-персидскую границу, на железнодорожную станцию Джульфа. Здесь, разгрузившись, полки вместе с дивизионной артиллерией совершили 800-верстовый «показательный» марш по горной местности. Маршрут был проложен через главный город Иранского Азербайджана Тавриз по южному берегу озера Урмия к городу Ван у одноименного озера на турецкой территории.
Мемуарист-белоэмигрант Ф.И. Елисеев в своей книге «Казаки на Кавказском фронте» так описывал тот многотрудный горный поход русской конницы через Иранский Азербайджан в горы Турецкой Армении, к озеру Ван:
«…Движение конной массы произвело колоссальное впечатление на полудиких курдов и на все население Персии. Длительное стройное движение массы конницы, с большим количеством артиллерии и пулеметов, бесконечными колоннами — в воображении местного населения приняло грандиозные размеры.
Курды, после целого ряда понесенных ими неудач, затихли. Наконец, конный отряд выяснил полное отсутствие регулярных сил турок на персидской территории».
Экспедиционный корпус получил на усиление не только одну Кавказскую кавалерийскую дивизию с ее конно-горным артиллерийским дивизионом. По решению главнокомандующего на Кавказе великого князя Николая Николаевича-младшего корпус генерал-лейтенанта Н.Н. Баратова получил два батальона пограничной стражи. Ожидалось прибытие еще одного такого пограничного батальона.