И персы, и арабы считали своими смертельными врагами израильтян, что не помешало им нещадно изничтожать друг друга в ходе кровавой ирано-иракской войны. Израильтяне же бомбили все окрестные страны, стоило лишь американцам дать им соответствующую команду. В общем, в этом ближневосточном осином гнезде черт ногу сломит...
«БМВ» направился к жилым кварталам Бушира. Но не тем, что были застроены многоэтажками, а в более элитный район с одноэтажными домами-коттеджами. Коттеджи были скрыты высокими заборами – на Востоке не любят выставлять напоказ свою жизнь. Повинуясь указаниям Волка, водитель повернул в один из проездов.
При этом свет фонаря на миг осветил его лицо. Иванов наконец рассмотрел Волка и невольно вздрогнул. Сидящий рядом с ним человек был темноволос. Однако, вне всяких сомнений, это был европеец. А европеец никак не мог быть сотрудником службы безопасности Ирана!..
– Разрешите, господин майор?..
– Заходи, Абудас! – кивнул майор Сахаб.
Он ценил свою должность, поэтому и старался, чтобы в его окружении не было конкурентов. Подчиненные должны быть исполнительными, а не умными. Эту истину Сахаб понял давно. Однако нет правил без исключений. Капитан Абудас был по-настоящему умным офицером. Но именно такой человек и нужен был майору Сахабу для выполнения особых поручений.
Слишком уж завидная у Сахаба была должность. И многие хотели бы посадить в его кресло кого-нибудь из своих родственников. Но Сахаб был начеку. На каждого влиятельного гражданина Бушира у него был компромат. Сахаб сознательно этим материалам не давал хода. И только когда кто-то пытался сместить его с насиженного места, он доставал заветные папки...
Как раз сбором таких вот материалов и занимался Абудас. Поручить такое дураку было невозможно. Вот и вчера капитан порадовал Сахаба целой серией снимков, сделанных на острове Харк. Там, в одноименном городке, Абудас выследил, как отдыхает один из влиятельных жителей Бушира. Теперь и он, и его родственники не представляли для Сахаба большой опасности.
На радостях Сахаб сам дал Абудасу выходной. И теперь капитан выглядел встревоженным. Прикрыв за собой дверь, он быстро спросил:
– Что-то случилось, господин майор?
– Ничего страшного, – мотнул головой Сахаб. – Присаживайся. Чаю хочешь?
– Нет, спасибо, – отказался Абудас. – Я слушаю вас, господин майор!
Сахаб кивнул. Он ценил Абудаса не только за ум, но и за то, что тот всегда был готов к работе. Сахаб доверительно сообщил:
– Мне позвонил из Тегерана этот жирный индюк полковник Барси...
– Начальник отдела безопасности ядерной программы? – уточнил Абудас.
– Да, он самый. Оказывается, у нас тут отдыхал какой-то русский, работающий в Исфахане. Вчера он утонул...
– Пьяный?
– Тела не нашли. Полковник сказал, что этот русский очень ценный сотрудник. Очень...
– Так сообщили бы нам, мы бы за ним присмотрели, – пожал плечами Абудас.
– Я тоже так думаю, но Барси носится со своей секретностью и значимостью. Ведь эта должность дает доступ на самый верх... В общем, он хочет, чтобы мы проверили случай с этим русским досконально. И сообщили ему о результатах.
– Он конкретно что-то подозревает?
– Он мне не сказал. Но ты проверь все версии. Все! Понял?
– Да!
– Выполняй! Извини, что не дал отдохнуть...
– Ну что вы, господин майор!
В этот момент позвонил адъютант.
– Да! – проговорил в трубку майор Сахаб.
– Мастер прибыл, господин майор!
– Наконец-то! Заходи с ним! Присморишь, пока он будет тут возиться. А я пока пройдусь по отделам!
Рука Волка тут же метнулась к руке Иванова. Греко-серб мгновенно прочувствовал ситуацию. Сделав болевой захват, он проговорил:
– Не делайте глупостей, инженер! Выпрыгнуть вам все равно не удастся!
Инженер сразу вспотел. Потом упавшим голосом спросил:
– Вы израильтяне?
Волк засмеялся.
– Нет. Мы сами по себе. Но об этом поговорим чуть позже. В более подходящей обстановке...
Сказано было абсолютно спокойным тоном, однако это напугало Иванова еще больше. Насколько он знал, спецслужбы Израиля с теми, кого считают своими врагами, не церемонятся.
– Я иностранный гражданин, – на всякий случай сообщил Иванов. – Работаю здесь по контракту.
– Да-да, мы в курсе... Хамад, вон там направо!
«БМВ» проехал по аккуратной, абсолютно пустынной улочке. Свободной рукой Волк вытащил пульт и нажал кнопку. Ворота одного из коттеджей открылись. «БМВ» въехал за высокий забор. Ворота тут же закрылись, отгородив территорию от окружающего мира и отняв у Иванова всякую надежду на спасение.
– Останешься пока на улице! – приказал Волк Киркуну. – Прошу, инженер!
Аккуратный коттедж утопал в темноте. Не зажигая над крыльцом свет, Волк отпер дверь. Минуту спустя Иванов уже сидел в кресле в довольно просторной комнате, от которой барной стойкой была отделена кухня.
Волк уселся напротив. За спиной инженера на высоком табурете в расслабленной позе расположился Хамад. Однако расслабленность перса была обманчивой. Он обладал отменной реакцией.
– Курите? – протянул через журнальный столик пачку Волк.
– Нет, спасибо, – помотал головой Иванов.
– Правильно, – согласно кивнул Волк, прикуривая сигарету и с удовольствием затягиваясь. – Курение вредно для здоровья, инженер. Мой друг, – кивнул Волк на Хамада, – табак тоже не курит. Зато иногда он балуется гашишем. Например, когда нужно кому-нибудь развязать язык. Общение с ним, инженер, поверьте моему опыту, намного вреднее для здоровья, чем табакокурение...
– Я верю... – кивнул Иванов, невольно косясь через плечо. Застывший на табурете Хамад, чуть прищурившись, смотрел на него с мечтательной садистской улыбкой. – Так вы работаете на Тель-Авив?.. У меня в Израиле много знакомых...
– Оставим в покое тех, кто находится в Израиле, – прервал Иванова Волк. – Нас интересуете вы. Вернее, ваша работа. Вы все поняли?
– Да, – сглотнул слюну инженер. – Кхм-кхм... Извините, попить у вас ничего нет? Что-то в горле...
Волк кивнул. Хамад перегнулся назад и дотянулся до пластиковой бутылки с минералкой. Не вставая, он коснулся горлышком плеча русского. Тот испуганно вздрогнул и повернулся. Однако, увидев, что Хамад просто подал ему воду, он благодарно кивнул, взял бутылку и жадно припал к горлышку.
– Итак, чем вы занимаетесь в рамках ядерной программы Ирана? – спросил Волк, дав Иванову напиться.
– Материаловедением, – проговорил русский. – Это моя специальность...
Лицо Волка стало жестким.
– Боюсь, вы неправильно расценили нашу доброту, инженер. Если вы думаете, что, запираясь, вы сможете убедить нас в ошибке, вы глубоко заблуждаетесь. Некоторое время назад мы беседовали на востоке страны с одним вашим соотечественником... Он оказался ужасно упрямым, но в конце концов все рассказал. Все, что успел, поскольку мой друг Хамад слегка перестарался. Вы же не хотите висеть на люстре с вывернутыми назад руками и получать каждую минуту по десять ударов палкой по пяткам?..
– Нет, конечно! – испуганно прижал руку к груди Иванов. – Но я говорю вам правду! Я действительно занимаюсь материаловедением! Это моя специальность! По ней я работал и в «забабаховке»!
– Где-где?.. – спросил Волк.
– Ну, на Урале, во ВНИИТФ!
– В русском Лос-Аламосе?..
– Да, можно и так сказать!
– Хорошо, и в чем же тогда заключается ваша работа? Зачем нужны специалисты по материаловедению в ядерной программе?