— Фарис, тут мины есть? — прокряхтел Абдулла, пытаясь не отставать от своего телохранителя.
— Ступай там, где я ступаю! Будь осторожен!
В это время, гул вертолета, до этого слышный как отдаленное эхо, усилился и быстро добрался до леса. Луч прожектора забродил по верхушкам деревьев, пытаясь пробиться сквозь темную, густую листву.
— Когда же они нас успели увидеть?! — спонтанно воскликнул Фарис и поднял голову к небу. — Хаджи, быстрее!
Пройдя еще метров пятьдесят, телохранитель вдруг застыл на месте, встал на левое колено и дал немой знак хозяину пригнуться. Впереди, с той и другой стороны, лес был стеснен двумя большими дворами, связанными между собой тесной грунтовой дорогой. Остановиться Фариса заставило приближение троих солдат, идущих цепью слева, ему наперерез.
— Давай вперед, Хаджи, они нас еще не заметили, пройдем через дорогу, — шепнул телохранитель и, пригнувшись, повел хозяина к грунтовке.
В момент, когда беглецы пересекали дорогу, из зарослей грянула автоматная очередь, выпущенная одним из вестлендерским спецназовцев. Фарис развернулся и застрочил в ответ из трофейного автомата, прикрывая отход Абдуллы.
— Не останавливайся, Хаджи, я тебя прикрою! По тропе беги! — прокричал телохранитель, сдерживая солдат.
Фарис опорожнил обойму, сбросил ставшее бесполезным оружие и приготовил к стрельбе второй автомат. Одновременно, справа, по шоссе, подтягивались несколько джипов и три бронетранспортера, намереваясь обойти беглецов с востока.
— Давай дальше, Хаджи, по тропе беги! — крикнул Фарис, догоняя иорданца, остановившегося посреди тропинки, вьющейся между деревьями.
— Сейчас куда? — задыхаясь, крикнул Абдулла, видя, что впереди лес упирается в широкую поляну, на которой стояли несколько домов.
— Следуй за мной! — телохранитель показал хозяину на проход между домами и побежал впереди него.
Вертолетчики сразу заметили две маленькие тени, вылезшие из леса, и сообщили солдатам на земле, куда они поползли. Кроме отделения вестлендерских спецназовцев, разделенного на две группы, беглецов все плотнее обкладывали больше сотни миротворцев и несколько нарядов местной полиции. От этой ватаги не отставали и журналисты, пытавшиеся всеми способами протиснуться как можно ближе к гуще событий.
— Только по тропинке ступай, Хаджи, и не заходи в кусты — там растяжки могут быть, — тихо сказал Фарис и снова посмотрел вверх, на вертолет, паривший над лесом. Небо просветлело, покрывшись мягкой, светлой голубизной.
— Ты только малость сбавь шаг, а то я совсем выбился из си… — не успел Абдулла закончить мысль, как где-то сзади, шагах в пятидесяти, раздался резкий хлопок.
Один из вестлендерских спецназовцев, двигаясь через заросли, зацепил железную проволоку, привязанную к чеке ручной гранаты. Кто и когда поставил эту ловушку, было не определить — порой случалось, что один и тот же участок во время войны беспорядочно минировали сначала мусульмане, а за ними — мизийцы или иллирийцы, при этом минные поля зачастую не были отмечены ни на одной карте.
За мгновение до взрыва, солдат, понявший, на что он наступил, отскочил в сторону, крикнув «Граната!», и упал на живот. Граната разорвалась, но не успела нанести тяжелых увечий спецназовцу, за исключением незначительного осколочного ранения в ногу.
— Пошли дальше, Хаджи. Они, может, на мину напоролись. Давай, я пока твой рюкзак поднесу. Отдохнешь немного.
Иорданец снял рюкзак, сразу почувствовав облегчение в плечах, и передал его спутнику. Тот взял сумку в левую руку и пошел вперед, не снимая указательный палец правой руки со спускового крючка автомата.
Беглецы продолжали пробиваться через густую чащу леса. Быстро идти у них не получалось не только из-за усталости, но из-за рельефа, становившегося все более крутым и изломанным. И вот, перед глазами встало новое препятствие: просека, метров десять в ширину и восемьсот в длину, раскинувшаяся между шоссе на северной стороне и больничным комплексом у южного края леса.
— Они по просеке едут, пытаются нас окружить. Надо через нее быстро перебежать, Хаджи, — Фарис увидел за деревьями укрупняющиеся силуэты джипа и бронетранспортера.
— Ага… — Абдулла, потный и изможденный, на секунду остановился, набрал воздуху в легкие и пошел вперед.
Стрелок бронемашины увидел в перископ две фигуры, пытающиеся проскочить просеку, развернул башню с пулеметом и, получив приказ от командира, открыл огонь на поражение. Пули, засвистевшие у самых ушей, мгновенно подстегнули иорданца, заставив его ускорить шаг. Фарис, укрывшийся за стволом дерева, начал стрелять в ответ, пытаясь отвести огонь от хозяина.