========== Personal Crossroads ==========
Это повторялось пятые сутки подряд. Целых пять тревожных ночей, пять наполненных чужим горем кошмаров. Густой хвойный лес, нетоптаные тропинки, по которым, казалось, уже многие годы не ступала нога человека, и ребенок, неизменно шагающий где-то рядом. Одиночество, боль, чувство страха — все эмоции, от которых хотелось отгородиться, которые хотелось забыть хотя бы на какие-то пару-тройку часов, преследовали их даже во сне. Это было проклятие, общее наказание за грехи, которые подростки даже не совершали. Это была их неразрывная связь.
Шон Диас — вот имя юноши — человека, облик и мысли которого Клементина забирала себе каждый раз, когда забывалась во сне. Странное чувство, мимолетное ощущение холодной дымкой касалось чувствительной кожи — и вот девушка снова находила себя там, в другом мире, в чужой реальности. Осеннее солнце, автомобильная дорога, разрезающая лесную чащу пополам, и два братца-волка, медленно бредущие по ее обочине, — эти красочные видения, яркие образы лишь отдаленно напоминали тот мир, в котором жила сама Клементина. Девушка знала, эта реальность была другой, ей незнакомой. Мертвецы, что многие годы ходят по ее земле, никогда не ступали по этому миру. Здесь не было апокалипсиса, людям не приходилось каждый день бороться со смертью, продлевая короткий срок своей жизни, своего существования. И, казалось бы, это ли не счастье наконец обрести долгожданный покой: прекратить все мучения от болезненных мыслей, что завтрашний день может для тебя не настать; перестать чувствовать щемящую боль утраты от потери близких людей, жизнь которых оборвала какая-то нелепая случайность, неожиданный укус, означавший для каждого приговор?.. Возможно, окажись Клементина в другой ситуации, она бы и посчитала минуты, проведенные в новом мире, отдушиной, личным райским уголком, где девушка могла наконец отдохнуть от печальных мыслей. Возможно, так бы и было, свяжи ее судьба с кем-то другим. Не с Шоном Диасом.
Она чувствовала его. Чувствовала все его страхи, переживания, слышала его мысли. Голос Шона звучал для нее четко и ясно, а каждая мелочь, что мимолетом проскальзывала в голове юноши, тут же касалась и ее мыслей. Каждую ночь Клементина, засыпая, проживала многочисленные события в рамках одного дня, пропуская через себя все эмоции Шона, что он испытал за это время, будь то печаль, испуг или короткая радость. Были моменты, когда девушке даже казалось, что она — это и есть он и что его жизнь принадлежит ей так же, как ее собственная. Одно целое.
Клементина была рядом, когда Эстебана — отца Шона — не стало. Девушка чувствовала, как сердце юноши в мгновение ока разбилось на тысячи осколков, стоило ему подбежать к бездыханному телу отца; стоило родной крови обагрить руки Шона. Клементина чувствовала его страх. Страх за себя, за младшего брата, за их общее будущее, который затмил все другие эмоции. Ощущала горячие слезы, что душили и ее тоже; слышала мысли, что беспорядочным потоком кружили в голове парня. Она понимала его, все его чувства, все страхи и переживания, ведь была в похожей ситуации. Ли… Тот день, когда маленькая Клементина впервые столкнулась со своим худшим кошмаром — потерей самого дорогого сердцу человека, не мог не навеять ей мысли о том, как они с Шоном похожи. Их истории, какими бы разными они ни казались с первого взгляда, переплетались, повторяли друг друга. Они оба потеряли отца, оба остались один на один против целого мира и оба были обречены заботиться не только о себе, но и о маленьком ребенке, еще не готовом ко всем трудностям жестокой реальности.
Даниэль. Несмотря на столь короткий, но насыщенный период — пять дней, Клементина успела почувствовать привязанность и к младшему брату Шона — Даниэлю. Мальчик напоминал ей Эй-Джея. Эй-Джея, которому не досталась участь стать жертвой апокалипсиса. Клементина чувствовала любовь Шона к младшему брату, потому сама волей-неволей, но полюбила его. Полюбила за яркую улыбку, за звонкий голос и игривый характер. Даниэль стал их общим с Шоном ребенком, мальчишкой, за которого у обоих — и у девушки, и у парня — тряслась душа, за которого обоим хотелось сражаться. С каждым днем, с каждым новым навеянным сном Клементина чувствовала, как Шон менялся. Менял свое отношение к брату, взрослел, начинал осознавать всю тяжесть той ответственности, которая по воле случая выпала на его бремя. Уважение. Клементина пропиталась к Шону настоящим уважением. Несмотря на трудности, он оставался для Даниэля хорошим старшим братом, готовым выскочить вперед, заслонить мальчика собой, стоило опасности показаться им на пути. Она была такой же. Тоже готова была глотки рвать за своего Эй-Джея. И эта любовь, любовь старшего к младшему, объединила Клементину и Шона, укрепила их связь.
Они — это две стороны одной монеты, две грани одного человека — родственные души из параллельных миров, обретающие друг друга во сне, где-то за гранью реальности.
И так продолжалось долгое время. Шли дни, дни перетекали в недели, а недели — в целые месяцы. Каждую ночь все повторялось сначала: Шон засыпал — и снова находил себя в той же комнате. В ее комнате.
Но так было не всегда. Шон помнил, как пару месяцев назад, впервые погрузившись в сон о девушке, Клементине, он удивился. У Клементины не было дома, не было даже убежища, где она могла бы переночевать. Только машина, маленький ребенок и неизменный рюкзак, в который девушка складывала каждую полезную мелочь, что могла бы пригодиться ей в выживании. Шон не понимал, что случилось, почему все происходит так, как он видит, почему каждый раз, когда он касался мыслей Клементины, становился с ней одним целым, он неизменно ощущал щекочущее нервишки чувство — чувство тревоги, волнения, иногда даже страха. Но со временем туманные видения прояснились. Ходячие мертвецы. Или просто монстры, как называл их Эй-Джей. Мир, реальность Клементины населяли чудовища, мертвые люди, когда-то восставшие из могил, монстры, пожирающие последних выживших, охотящиеся за ними — Клементиной, Эй-Джеем и теперь Шоном. Несмотря на то, что он знал: это всего лишь сон, очередное видение и угрозы здесь ему нет, он каждый раз вздрагивал, стоило Клементине услышать знакомый рык мертвецов; каждый раз чувствовал, как крепко сжимала нож в своей руке Клементина. Шон словно был рядом с ней, вкладывал в ее удар все силы, что мог найти у себя, — направлял. Клементина — сильная девушка, стойкая, храбрая. В моменты, когда ходячие настигали их, когда вся ситуация теряла контроль, вопреки собственному страху, Шон чувствовал холодное спокойствие, ее уверенность. И волей-неволей сам становился чуточку храбрей.