— Тут требуется подпись, — говорю я, передавая ей небольшую картонную коробку.
Она хмурится и трясет ее, а затем закатывает глаза, когда будто из ниоткуда появляется котенок и пытается взобраться по ноге Джаны.
Уверен, это раздражает, но зато дает мне повод скользить взглядом по ее телу. На ней обтягивающие темные джинсы. Они повторяют изгибы ее бедер и облегают ее стройные ноги.
Я бы хотел сделать то же самое.
Когда я последний раз видел женщину в розовых носках? С соответствующими розовыми щечками и снисходительной улыбкой, которая, Бога ради, заставляет меня ревновать к кошке.
Мне нужна ее подпись, но это может подождать.
— Ее имя все еще Хвостик?
Джана смеется и качает головой, поднимая котенка на руки.
— Нет. Так как сегодня она практически взобралась наверх моей занавески, я пригрозила ей, что теперь буду звать ее Мисс Скалолазка. Думаю, ты понимаешь почему.
Котенок издает писклявый звук — наполовину мурчит, наполовину пищит — и я понимаю. Она такая очаровательная. Я наклоняюсь и потираю мягкое белое пятнышко у нее под мордочкой.
— Понимаю. Какая маленькая шалунья.
Джана вздыхает, и я осознаю, насколько близок к ней — моя рука рядом с ее рукой, и наши головы тоже близко друг к другу.
Она без макияжа, но у нее есть что-то на губах, возможно, фруктовый блеск для губ, но она просто великолепна. Яркие глаза, нежные губы и кремовая кожа.
— У тебя есть домашние животные? — тихо спрашивает она, и я настолько близко к ней, что чувствую ее дыхание на своей коже.
Я качаю головой.
— Слишком много путешествую, слишком много работаю. Моя… — Я обрываю себя прежде, чем говорю, что моя домработница приходит только два раза в неделю, и что я уверен, что кошкам требуется больше внимания. — Возможно, однажды.
Она издает небольшой урчащий звук, и мне хочется ее поцеловать. Хочу прижать к себе и укусить нижнюю губу. Заставить ее улыбнуться и снова поцеловать.
Тепло проходит сквозь мое тело. Я отстраняюсь, когда она поднимает котенка немного выше. Отстраняюсь прежде, чем она успевает предложить мне взять котенка, или раньше, чем я решаюсь ее поцеловать… возможно, и то, и другое, не знаю.
Какого хрена я делаю, играя с Джаной и ее котенком?
— Мне нужна твоя подпись, — говорю я, и это выходит довольно резко.
Это все, что мне нужно. Мне не нужны семейные фантазии. Мне не нужны розовые носки или облаченные в джинсы ноги. Розовые носки на голых ногах, джинсы, сброшенные где-то по пути к ближайшей кровати.
Она с трудом сглатывает, и я чувствую себя последним засранцем. Но затем Джана опускает котенка на пол и берет планшет, быстро нацарапывая свое имя на клавиатуре цифровой подписи.
— Спасибо за доставку, — говорит она. Мило и любезно, отчего я чувствую себя еще хуже.
Поэтому быстро стараюсь все исправить.
— Увидимся завтра.
Она резко поднимает голову.
— Завтра?
— Обычно ты получаешь что-то по вторникам. — Но даже если бы она не получала, не думаю, что смог бы остаться в стороне.
Ее щечки розовеют.
— Точно.
— Тогда до встречи.
Она кивает, слегка нахмурив брови.
— Увидимся.
На следующий день, как и ожидалось, я получаю ее очередную доставку на вторник. Еще одна, требующая подписи. И я снова задумываюсь о том, чтобы отложить доставку на конец дня.
Но это работа, а я не настолько движим своим членом, чтобы задерживать ее доставку, только лишь бы провести с ней больше времени.
И тогда в моей голове появляется досадное напоминание, что у меня нет с ней времени.
Я не могу этого сделать. Не могу увлечься женщиной, которая думает, что я парень из доставки, потому что это не так. И последнее, что нужно «Астон Корп» — это скандал с генеральным директором, который работает инкогнито и подкатывает к клиентам.
Но все это вылетает в трубу, когда она открывает дверь.
Сегодня ее носки оранжевые.
И она начинает говорить прежде, чем у меня появляется возможность передать ей планшет.
— Я чувствую, что должна извиниться за вчерашнее, — говорит она, но, черт возьми, нет, это совсем не так.
Я хмурюсь. «Не за что извиняться», — вот, что я должен сказать. Но вместо этого, когда открываю рот, у меня вырывается самый тупой вопрос в мире:
— Почему?
Ее губы приоткрываются, а щеки вспыхивают румянцем.
— Ну, потому что, в некотором смысле, я спросила тебя о твоей личной жизни. Я не пыталась…