Я надеюсь, что он прав. Но в данный момент все, что я хочу, — затеряться в нем. Я плотнее прижимаюсь к нему и прячу лицо на его груди.
— Я люблю тебя.
— Я знаю. И это единственное, что могло спасти меня. Ты мой спаситель. — Он наклоняется и целует меня.
Я смотрю ему в лицо и провожу пальцами по шраму на щеке. Он закрывает глаза и вздрагивает, вздыхая. Я обнимаю его, понимая, чего хочу.
— Сделай это снова.
Он улыбается, открывая глаза, но на лбу у него морщинки.
— Сомневаюсь, что смогу.
Я встаю на цыпочки, обвивая руками его шею, и притягиваю для поцелуя.
— Попробуй, — шепчу я ему в губы, желая почувствовать его снова.
Он закрывает глаза, делает глубокий вдох и снова меня целует. Через минуту он отстраняется.
— Не могу. Теперь моя сущность — человеческая душа. Она не может оставить тело, пока я жив. — Но Люк не выглядит разочарованным, он улыбается.
Мой пульс учащается, и я чувствую покалывание во всем своем теле, в каждой клеточке.
— Так… значит ли это, что мы можем?..
Его глубокие темные глаза смотрят в мои, и, могу поклясться, я вижу его душу. Они вспыхивают, и Люк кивает. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня. И когда мы падаем на кровать, я понимаю, это не может быть неправильным.
Я даже представить себе не мог, что возможно испытать такое.
Я целую ее и чувствую, как мое новое сердце из плоти и крови готово выскочить из груди, наполняя меня неописуемым блаженством.
Мы можем быть вместе… по-настоящему.
Ее руки теребят кнопку на моих джинсах, и я жалею, что у меня больше нет магии, чтобы просто заставить одежду исчезнуть.
Но так было в моей прежней жизни. Нет… то вообще не было жизнью. Просто существованием. Я оборачиваю руки вокруг Фрэнни и притягиваю ее ближе. Вот это — жизнь.
Я чуть-чуть отодвигаюсь, чтобы посмотреть на нее… Я никогда не видел ничего более красивого. Она закрывает глаза, и я провожу пальцем вдоль ее бровей, скользя вниз по носу. Но когда я добираюсь до губ, она распахивает глаза, ее лицо искажено от боли.
— Нет!!! — задыхается она, принимая вертикальное положение.
Я чувствую ее страх, как свой собственный.
Ее лицо пепельно-серое, ее рвет в корзину для мусора возле кровати. Затем она садится и прижимает колени к груди, обнимая себя руками.
— Я… — ее шепот еле слышен.
Я сажусь рядом.
— Что такое? Что ты видела?
— Он идет, — говорит она, и голос у нее пропадает. Тогда она вскакивает с кровати, натягивая рубашку.
— Кто? — спрашиваю я, стараясь не отставать. Я спускаю ноги с кровати и застегиваю пуговицу на джинсах. — Кто идет, Фрэнни?
В комнате начинается полный бардак. Появляется Габриэль в своем нечеловеческом обличии. Он парит в воздухе в традиционных белых одеждах, и я вижу, что страх Фрэнни отражается в его глазах.
Мэтт материализуется рядом с ним.
— Он идет.
А потом какая-то невидимая сила хватает Фрэнни, поднимая ее с земли, и бросает в стену. Мэтт летит за ней, но не успевает.
Она безвольно падает на пол.
— Фрэнни! — Ноги несут меня через всю комнату. Когда я касаюсь ее, я понимаю, что она горит. — Фрэнни! — повторяю я.
А затем она открывает глаза, и я вижу, что они светятся красным.
— Люцифер, — говорит она голосом, не принадлежащим ей. — И кто теперь получит приз?
— Нет! — слышу я свой голос как будто издалека, пока ярость разрывает меня на части.
— Бехерит, — голос Габриэля проходит сквозь меня. — Ты не можешь этого сделать. У тебя нет к ней претензий.
— О, нет, я могу… На самом деле, я уже делаю. — Губы Фрэнни расплываются в злобной усмешке. — У меня спецзаказ от самого Короля. Могу делать все, что угодно.
Смотря в красные глаза Фрэнни, я понимаю: игра окончена. Если Король Люцифер готов нарушать все правила и законы, сомневаюсь, что даже Всемогущий сможет ее спасти.
Мне нельзя сдаваться.
Я смотрю на распятие, висящее на цепочке у нее на шее. Золото. Я срываю его и поднимаю над ней.
Но Мэтт хватает меня за руку. Он смотрит на меня и выдирает распятие из рук. Он прав. Я не смогу с его помощью выдворить Бехерита… и какой тогда смысл?
Она начинает отстраняться от меня, и я позволяю ей это. Но затем инстинктивно хватаю ее за руку и крепко удерживаю.
Фрэнни все еще там. Я не могу ее отпустить.
Она встает на ноги, словно став выше ростом, и смотрит мне в глаза.
— Как мило, Люцифер. Но тебе не кажется, что вы уже перешагнули ступень, на которой нужно держаться за руки? — Она хватает меня за шею и притягивает в жестоком поцелуе.