— Но я была так зла… Я ненавидела его.
— Уверен, ты не смогла бы ненавидеть никого, даже если бы очень старалась, Фрэнни. Это не похоже на тебя. То, что случилось… это случилось. В этом нет ничьей вины. — Но он ошибается. Это моя вина. — У каждого есть свое дерьмо, которое он таскает с собой повсюду. Это я знаю не понаслышке. После того, как твоя бабушка умерла… — Он умолкает, качая головой и сжимая мои плечи крепче. — Это особенности человеческой натуры — винить себя за то, что случилось что-то плохое. Мы все время думаем, что могли бы сделать или не сделать, чтобы предотвратить этот ужас.
Я вижу вину на его лице, и это меня убивает.
— В том, что случилось с бабушкой, нет твоей вины, дедушка. — Только моя. Я должна была убедить маму поехать и проверить, все ли в порядке.
— Но это не значит, что я так не считаю. — Он убирает руку с моих плеч и сжимает мою ладонь. — Вы с Мэттом были так близки, как никто другой. Я не знаю, что произошло на том дереве, но как бы то ни было, ты не собиралась причинить ему вред. Поэтому пришло время увидеть все так, как было на самом деле: как несчастный случай.
Я чувствую, что огромный камень вины и горя, который я ношу внутри все эти десять лет, немного уменьшается. Часть того, что говорит дедушка, — правда. Я не хотела убивать Мэтта. Может быть, я не чудовище?
Но чувство вины от этого меньше не становится.
Я придвигаюсь к дедушке, и мы сидим так еще в течение часа.
Глава 20. Монолог дьявола
Три дня я сидел на ветке дерева перед окном Фрэнни, прежде чем она стала со мной разговаривать. Тяжелое время для экзаменов, но у нее ведь есть влиятельные друзья. И с некоторой божественной помощью она окончила школу хорошо.
Я не собирался идти на выпускной. Ну, на самом деле, зачем мне школьный аттестат? Но потом я подумал, что если я действительно становлюсь смертным, может, он мне и пригодится.
Я прячусь в тени экрана, ожидая Фрэнни, когда чувствую хлопок по плечу. Я оборачиваюсь и обнаруживаю позади себя Габриэля, опирающегося на ворота и ухмыляющегося мне. Поразительно, я словно слепой без своего шестого чувства, которого, по большей части, теперь нет.
Он окидывает взглядом нелепую бордовую мантию, развевающуюся на мне.
— Милая вещичка.
— Иди к Черту.
— Это вряд ли, — говорит он, пожимая плечами.
Я смотрю на трибуны и вижу, как Фрэнни появляется со своей семьей.
— Почему ты… — Я киваю на Фрэнни.
— Отступил? — заканчивает он за меня. — Потому что она сделала свой выбор.
— С чего ты взял?
Он ухмыляется.
— Ты ведь шутишь, правда? Посмотри на себя.
До меня доходит. Я на грани превращения в человека. И она сделала это для меня. Вот, как сильно она хотела меня. То, что осталось от моей адской энергии, разрядом проходит по моему телу.
— А ты, полагаю, вышел сухим из воды? Все еще крылатый?
— О другом и речи не шло.
— Если бы она… Если бы все было иначе, ты бы отказался от крыльев?
Его глаза на мгновение останавливаются на Фрэнни, а затем вновь возвращаются ко мне. Он улыбается и приподнимает одну бровь.
— Можно подумать, у меня бы был выбор.
Но в его глазах я вижу то, что он пытается скрыть. Возможно, даже от себя… он добровольно бы отказался от всего ради нее.
Он отходит на пару шагов.
— То, что ты больше не представляешь для нее угрозы, не значит, что я не буду следить за тобой. Только дай мне повод, и я размажу тебя по стенке. — А затем он исчезает. Исчезает, как будто его никогда тут и не было.
Я смотрю через футбольное поле на то, как мама Фрэнни поправляет волосы и конфедератку дочери. Только на Фрэнни эти идиотские колпак и халат могут смотреться так сексуально. Я представляю, что надето у нее под мантией. Надеюсь, мне выпадет шанс выяснить это позднее. Я уже точно знаю, что это не красный лифчик. Может, что-нибудь черное… и кружевное…
Она идет по полю с Райли и Тейлор, пока ее семья поднимается на трибуны, и я смеюсь над лицом ее отца, когда Фрэнни подходит ко мне и целует. А затем я вижу, как на меня строго глядит ее дедушка. Но когда я уже собираюсь отвести взгляд, он улыбается и кивает мне. Фрэнни смотрит в сторону трибун на отца.
— Нам надо что-то с этим делать.
— Думаю, это безнадежно, — говорю я, надеясь, что не прав. Я притягиваю ее к себе и целую снова.
— Меня, ребята, от вас тошнит. Снимите номер, — смеется Тейлор.
Райли хватает ее за руку и тянет в сторону спортзала.
— Все уже выстраиваются в очередь. Пошли.
Я обнимаю Фрэнни рукой, бросая взгляд на ее отца, и мы идем мимо моря бордовых мантий и конфедераток, чтобы встать в линию у спортзала.