-- Впустишь? Разговор есть.
Лера неоднозначно пожала плечами, но от двери отступилась. Резко почувствовала себя плохо, тошнота вернулась, но что-то в глубине подсказывало, что беременность тут не при чём.
-- Ты пила, что ли? Выглядишь хреново. - Он, не разуваясь, прошёл на ковёр, и на пристальный взгляд Леры, никак не отреагировал.
-- Об этом ты хотел поговорить?
-- Не совсем.
Держался молодцом, было видно, что есть такое желание, высказать всё, что думает, но какое-то уважение к жене видимо, всё ещё осталось, и он подбирал выражения. Лера тоже ссориться, капризничать, не собиралась, она бы и вчера ничего подобного не выкинула, если бы не их "новости", а уж сегодня, так и подавно. Вдруг по телу пробежал озноб, и она ссутулилась, накинула на плечи махровый халат, который до этого валялся на диване, вспомнила о нём, только когда Синицкий плюхнулся совсем рядом.
-- Лера, вчера с кольцом... неудобно получилось, я правда, не собирался его Кристине дарить... она его случайно в сейфе обнаружила, что я мог ей сказать?
-- Может, что это кольцо твоей жены?! - Лера одну бровь приподняла, не принимая его оправдания, но тут же отступила. - На самом деле, мне это уже не интересно. Что ещё?
-- Лера, я хотел попросить тебя не приближаться к Кристине.
Синицкий поджал губы, но лучше бы он прикусил себе язык! Можно подумать, Лера теперь будет преследовать эту особу, только для того, чтобы насолить, оставалось только ухмыльнуться в ответ, что она и сделала.
-- Я действительно тебя прошу. - Настаивал он и его тон был уже более требовательный. - Ей вчера было плохо и... врача вызывали, в общем, ты понимаешь.
-- Что я должна понимать? И вообще, как ты себе это представляешь, мы работаем в одной компании?
-- После показа она уйдёт.
Лера нервно кивнула и вытянула вперёд губы, неприятно улыбнулась.
-- Лера, пойми, она беременна, не нужно её лишний раз волновать.
На это оставалось только горько усмехнуться, но не заплакала, каким-то чудом сдержалась, вдруг вспомнилось, какую моральную атаку Синицкий ей беременной устраивал каждый день, а тут такая забота, просто противно слушать.
-- Саш, не зли меня, давай, уходи, я тебя услышала, всё поняла, встречи искать не буду.
Она уже толкала его в спину, но Синицкий с места не двигался, а потом и вовсе, Леру за руку схватил и усадил рядом с собой.
-- Ты вчера и так сказала всё, что могла. И, как ты сама понимаешь, от этого ничего не изменилось, тебе придётся смириться.
-- С чем?
-- С тем, что мы разведёмся.
-- И как, интересно, ты себе это представляешь? Думаю, адвокат тебе объяснил, что суд не будет заниматься принудительным разделом имущества, хотя бы потому, что оценивать его очень сложно. И, конечно же, предложит нам договориться мирным путём. А мирным путём у нас не получится, это я тебе обещаю.
-- Лера, ты ничего не изменишь!
-- И ты. - Легко отозвалась она, после чего Синицкий всё же вскипел.
-- Чего ты хочешь?! - Вскочил он и навис над ней. - Денег тебе не надо, что тогда? Довести меня? Или ты хочешь, чтобы я поверил в твои светлые чувства? Так извини, не получается. Мы десять лет жили в разных странах, и при этом хорошо жили, Лера! что теперь, невмоготу стало?
-- За себя говори.
-- Знаешь, ты особо измученной страданиями не выглядишь. Холёная, довольная жизнью, с целым багажом любовных отношений. Давай, продолжай в том же духе!
-- А ты?
-- А я буду спокойно жить вместе со своей семьёй.
-- Она тебе не нужна.
-- Она будет хорошей женой, потому что она знает какой я и на что я способен.
-- Забыл добавить, что она будет слушать тебя, раскрыв рот, и смотреть тупыми глазами, только бы ты остался доволен.
-- Хотя бы!
-- По этому поводу Арсен говорит так: у мужа барана и жена овца, а у льва гордая львица.
-- Что же он такой умный, на тебе, львице, не женился?
-- А ты за него не беспокойся, у него жена любого за пояс заткнёт.
Синицкий ещё не кричал, по крайней мере, не всегда, но говорил достаточно твёрдо и громко, Лера ему уступать не собиралась и, не смотря на то, что чувствовала себя всё хуже, тоже встала, чтобы быть на равных и ничуть не уступала в интонации.