-- Александр Дмитриевич. - Кивнула она в сторону закрытой двери кабинета, заметив вопрос в глазах начальницы.
-- Своего кабинета уже мало, так он ко мне ходит. - Отшутилась Лера, скрывая удивление и с широкой улыбкой вошла.
Синицкий сидел в её кресле, откинувшись на спинку и медленно покачивался из стороны в сторону, в этот момент Лера даже немного позлорадствовать успела, что на работу пришла значительно позже обычного.
-- Мне ещё не надо спрашивать разрешения, чтобы войти в свой кабинет?
-- Где ты была?
-- И тебе доброе утро. Ты Машу со своим кофе уже загонял.
-- Вопрос мой слышала?
-- Не велика честь на него отвечать, Синицкий. Что надо?
-- Поздравить тебя хотел, с Днём рождения, но только не успел... тебя и без меня поздравили. Не дождалась.
-- Десять лет жду, а ты только опомнился.
-- Что у тебя с ним?
-- Этот вопрос ты своей невесте задавать будешь, понял?! - Лера не собиралась портить утро понедельника и продолжила более вежливо. - А сейчас, Александр Дмитриевич, если вы не против, я поработаю. А вы, если не имеете ко мне других вопросов, можете отправляться дальше по коридору, в кабинет креативного директора.
-- Ну, что же ты, выгоняешь. Я, может, поговорить с тобой хочу.
-- О чём?
-- О тебе. Тридцать лет, всё-таки, могла бы и приличнее себя вести.
-- О, -- вскинула руки, удивляясь, -- как говориться, тридцать - это те же двадцать, только ты более ухоженная, самостоятельная и уверенная в себе. А вот тебе, Синицкий, как ни крути, всегда будет на десять лет больше, чем мне. Не напугал.
Лера уже успела снять норковый полушубок, причесаться, разобрать сумочку, а он всё продолжал сверлить её взглядом и сидеть в её кресле.
-- Ты у него ночевала?
-- Не унижайся, любимый, тебе это не идёт. И... освободи моё кресло, оно на такой вес не рассчитано.
Синицкий нехотя, но поднялся, напряжение росло, а Лера всё шутила, нарывалась.
-- Ты что с разводом думаешь?
-- А ты? - Усмехнулась, издеваясь. - Думай быстрее и не забывай делать правильные выводы.
-- Да? И какие правильные?
-- Лучшим вариантом для тебя, -- Лера замолчала, выдерживая мучительную паузу, уже успела зайти за стол, поэтому подалась вперёд, чтобы быть ближе, -- будет отказаться от него.
-- Лерка, я тебя предупреждал? - Обречённо выдохнул Синицкий.
-- По поводу?
-- Чтобы ты не играла со мной, я ведь не железный, могу и сорваться.
-- Так сорвись, давай. Потом все вместе посмеёмся, когда ты Кристиночке будешь рассказывать о том, что забыл о существующем в твоём паспорте штампе.
Лера вдруг вспомнила о телефоне, который остался в кармане шубки, пришлось ещё раз продефилировать, демонстрируя точёную фигурку.
-- Где ты была два дня?
-- Дома! - Уже недовольно и на повышенном тоне ответила она, отвлекаясь от цели.
-- Дома...
-- А что, потерял меня? - С лёгкостью отозвалась Лера и снова улыбалась.
Она стала в опасной от него близости, вызывающе отставленная нога, на высокой шпильке не давала покоя обоим, Синицкий уже не сводил глаз с её коленки. Одна секунда, огненный взгляд... и она в его объятиях. Грубый глубокий поцелуй отбил все возможности сопротивляться, он надёжно держал её лицо обеими руками, пока Лера на поцелуй не ответила. Нужно было найти точку опоры, ближе всего оказался стол, всё лишнее в то же мгновение оказалось на полу, раздался жуткий грохот, но Синицкий не отвлекался. Одним резким движением задрал узкую юбку на бёдра, послышался треск разорванной ткани и его рука, до боли сжимающая бедро. Потянул на себя, закидывая её ноги на свою поясницу, теперь Лера была полностью в его власти. Твёрдые губы впивались в нежную кожу, причиняя боль, крепкие руки нетерпеливо изучали тело, демонстрируя, как же он истосковался, как соскучился. Он словно сошёл с ума, целовал её шею, грудь, прижимал к себе, не давая лишний раз вздохнуть, в один из его порывов Лера негромко простонала и открыла глаза: в дверях стояла оторопевшая Мария. Лера быстро махнула ей рукой и та вышла, но Синицкий всё это почувствовал. Остановился, всматриваясь в раскрасневшееся от страстных поцелуев тело, в распухшие губы, отдышался и Леру отпустил. Его руки всё ещё оставались на её бёдрах, когда он глянул исподлобья.