– Горячий, обжечься можно. – Лера сверкнула глазами, вспоминая, но тут же опомнилась. – Но обойдёт или нет, не знаю, мне не с чем сравнить.
– И не вздумай сравнивать! – Насторожилась Аня, но тут же вся её наигранная опасность прошла, и она снова заулыбалась. – А я и так скажу, что он лучше, за два дня тебя к жизни вернул, разве такое бывает? Ходила как мумия два года, а тут оживилась и как козочка поскакала! Ох, и зря ты его отпустила, зря!..
– А что с него взять, если не любил он меня?
– Да… тут ты, конечно, права, но и сдаваться без боя не стоило.
Аня ещё немного повздыхала, а потом стала абсолютно серьёзной, приподняла одну бровь и совершенно с другой интонацией начала новый этап разговора.
– А что этот, твой?
– Синицкий?
– Синицкий. Для него, что ли, раскрас боевой? – Кивнула Аня и у Леры появилось необъяснимое желание поработать. Она снова уткнулась в бумаги, но тут же отбросила их в сторону. Синицкий покоя ей не давал, с ума сводил.
– Ревнует.
– Ревнует? Этот урод ревнует? И ты это терпишь?
– Ну, почему терплю, я наслаждаюсь.
– Да ты ненормальная! Зачем он тебе сдался? Он мизинца твоего не стоит, убила бы гада!
– Ничего ты не понимаешь.
– Конечно. Я не понимаю! Ты, можно подумать, понимаешь много. А эта его подстилка, зачем ты её здесь терпишь? Ходит здесь расфуфыренная, кирпича просит.
– Ты что, столкнулась с ней?
– Ха! Если бы я с ней столкнулась, она бы этого не пережила! Так, в коридоре пересеклись.
– Аня. Она ведь не знает, что Синицкий женат, её тоже понять можно. Отхватила богатого жениха.
– Лопуха! – Добавила Аня.
– И лопуха тоже, так вот, хочет теперь себя хозяйкой здесь поставить. Я, кстати, тебе говорила, что она хотела «Вэл Стиль» как свадебный подарок? Думаю, из-за этого всё и началось.
– Говорила, но я так с этим и не свыклась. Ну, наглость! Но ты же им ничего не отдашь?
– Конечно! Я ещё хочу акции выкупить у партнёра Синицкого по бизнесу, так что с ним практически в правах сравняюсь. А потом… потом он мне и сам всё отдаст.
– Ага, тот, который.
– Зря так говоришь. Он уже мне предложил всё, что захочу, только бы уехала.
– Так, чего ты ждёшь?
– Его хочу.
– Да… – Вздохнула Аня и поджала губы. – Это клиника. Лера, тебя Марио ждёт, он ради тебя горы свернёт и шеи… некоторым. А ты здесь по этому сохнешь. Ты любишь его что ли?
– Я не знаю.
Аня уже смотрела с сочувствием. Этот её взгляд Лера знала хорошо. Да, наверно она права и это клиника, шизофрения, только себе отказать не так просто. Лера и сама знает, что зря всё, что Синицкий не стоит её страданий и приехала она лишь для того, чтобы заставить страдать его, а всё получается наоборот. Он хочет, теперь этого и не скрывает, но хочет на расстоянии. Не бросит он свою Кристину, эта мысль в голову давно пришла, но всем своим существом Лера от этой мысли открещивается, не может согласиться. Она приехала побеждать и даже знает как. Но будет ли ей потом легче? А Аня всё смотрит и молчит, слова сейчас ни к чему, держит подругу за руку, старается улыбнуться, а получается совсем невесело.
– Ладно, побегу, Вигенчик скоро с работы вернётся.
– А я думала, мы пообедаем?
– Нет, в следующий раз, надо ловить удачу за хвост, пока она не повернулась задом! Но ты, на всякий случай, Арсену позвони, узнай про моего, что, да как. И мне потом расскажешь, а то знаю я таких, наобещают с три короба…
Тут в дверь вошёл Синицкий, и Аньку перекосило, она его терпеть не могла, поэтому старалась поскорее удалиться, чтобы не наговорить лишнего.
– Я побежала. – Мертвецким тоном проговорила она и показательно задрала голову вверх, хотя даже в таком положении быть выше Синицкого не получилось.
Синицкий же, так же взаимно Аню ненавидел. Провёл её взглядом и на выдохе закрыл дверь.
Глава 11
– Как ты её терпишь?
И так всегда: ни тебе приветствия, ни спросить разрешения войти; пришёл, сел, ногу на ногу навалил и смотрит в упор, ждёт чего-то.
– Виделись уже сегодня, что ещё хочешь? Или мысли новые появились? – На сегодня Лера от него уже устала, даже и не думала, что он всё ещё в офисе. Папкой с документами показательно хлопнула и грозный взгляд подняла. – Синицкий, ты в мой кабинет ходишь, как к себе на работу. Не надоело?
– Мне нет, а тебе, вижу, уже начинает надоедать, значит, я двигаюсь в нужном направлении.
Лера уже успела вернуться к делам насущным и только ухмыльнулась рассуждениям благоверного.
– На данный момент ты никуда не движешься, – глянула на него поверх бумаг, – ты сидишь и мешаешь мне работать.
– Лера, ты звонила, я здесь. Что тебя не устраивает?
– Звонила?
Она не сразу смекнула, что к чему. Правда забыла, а потом усмехнулась. Ведь благоверного, точно не звала.
– А, вот ты о чём. – Бумаги сложила аккуратной стопочкой, пристукнула, выравнивая край, и тут же плюхнула их на стол, сбив всю аккуратность. – Если бы ты соизволил отвечать на мои звонки, то знал бы, что тебя лицезреть ещё раз сегодня в моих планах не было!
С чего вдруг Лера так взорвалась было не понятно, но по её взгляду можно определить, что это за дело.
– Или ты не только на мои звонки так реагируешь, а?
– Давай без прелюдий.
– Да пожалуйста! В три часа мы подписываем договор по поставке тканей, мне нужны юристы. До тебя дозвониться нельзя, я уже и с секретарём познакомиться успела. И вообще, почему в «Вэл Стиль» нет своих юристов, или я за каждой закорючкой должна бежать к тебе и кланяться?!
– Ну, допустим, ты сейчас не с секретаршей своей разговариваешь, сбавь тон. И что же ты, не доверяешь своему любовнику, что ли? Зачем тебе юристы?
– Да потому что это бизнес! И я не хочу потом разгребать те завалы, которые можно натворить уже сейчас. Будь добр, пришли кого-нибудь в офис.
– И к чему такое скоропостижное подписание договора? Вы только что получили образцы.
– Время Саша, время, а так быстро, потому что мы работаем!
– Лера, ты же знаешь, такие документы готовятся и изучаются заранее. Перенеси встречу.
– Перенеси свои встречи. А у меня показ через три месяца! Все документы уже давно подготовлены партнёрской стороной, мне нужен только независимый взгляд знающего человека.
– Будет тебе взгляд. Ещё что-нибудь?
– Да, принеси мне кофе! – В раздражении проговорила Лера и швырнула на стол ручку, которой до этого терпеливо что-то помечала в ежедневнике.
– Чего ты бесишься, родная? Я ведь тебе уже сказал: бери, что хочешь, только исчезни.
– Да пошёл ты!
Лера из-за стола подскочила и приняла достаточно агрессивный вид. Сегодня вообще была не в духе, после утренних признаний, а тут ещё эти не состыковки с юристами, договорами, а Синицкий приходит и на нервы действует, садист! Муженёк в долгу не остался и принял вид ещё более устрашающий, после секундной игры взглядов, быстро обошёл стол и схватил Леру за плечо.
– Если я узнаю, что ты с этим чёрным что-то крутишь, – скрипнул зубами, видимо, вместе с этим проглотил парочку обидных слов, сдвинул брови, но силился при этом улыбаться, – голову оторву и тебе, и ему, поняла?
– Хватку ослабь. – Лера рукой дёрнула, от Синицкого отступила. – Мне ещё не хватало отчитываться за эти синяки.
– Перед кем ты отчитываться собралась?
Синицкий неприятно навис над головой, но устрашающего момента больше не получилось.
– Да уж не перед тобой, так точно. И вообще, запоздал ты со своими предостережениями, – Лера криво улыбнулась, – лет, эдак, на десять. Совесть имей: у тебя любовница, у меня любовник – равноправие полов.
– А тебя не смущает, что он женат?
– Ну, тебя ведь не смущает, что ты женат. Шлюху свою ко мне под самый нос привёл, да ещё и уволить запрещаешь. А знаешь, что я тут подумала, – Лера красиво надула губки и выглядела задумчивой, – а возьми ты её к себе на работу. Какая разница, где пользу не приносить? Так, она хотя бы мешаться под ногами не будет. Ты меня, конечно, извини, но она дура-дурой. И чего ты в неё так вцепился?.. А хочешь, избавиться помогу, прямо сейчас её вызвать можно, всё объяснить.
– Ты себе объясни. А живу я с ней, потому что она мне не изменяет. Такой вариант тебя устраивает?
– Ну, живи… только и меня не трогай, а то ведь я и передумать могу, насчёт развода.
– Работайте, Валерия Павловна. – Отчеканил он и тут же из кабинета выскочил.
Вот надо же, какой обидчивый, стоит только его девочку тронуть, так он сразу и в кусты, сентиментальный жуть, хотя Лера абсолютно искренне считала единственной жертвой во всей этой истории себя.