― Джесс! ― Сзади донесся голос Райана, хотя дверь еще не закрылась. ― Мне нужно с тобой поговорить. ―Он начал быстро проходить испытание, время от времени поглядывая на меня.
― Я это уже поняла за целый день-то. ― Выражение моего лица не предвещало ничего хорошего, но он не обратил на это никакого внимания. Как это на него похоже — никогда не думать о том, что думают другие! ― Говори. ― Я постаралась немного заглушить в себе ярость, которая накатывалась на меня горячими волнами.
― Так вот! Мне не нравится твое настроение в последнее время. По ночам тебя мучают кошмары. Не сказать, что я сильно переживаю о воздействии на тебя неприятных снов, но это отражается и на мне — ты будишь меня каждую ночь. ― Вот она — его знаменитая ухмылочка, которая не касается глаз — только губы изгибаются в язвительной усмешке на долю секунды, глаза же при этом, остаются холодными и внимательными. Сегодня же его глаза были просто внимательными — не пронзали ледяными иголочками.
― О! Эту проблему я могу решить мгновенно. Тебе просто нужно спать в своей комнате. Если я мешаю тебе каждую ночь своими снами, в которых, кстати, тебя совсем не присутствует, ты легко можешь уйти, вот прям сейчас. Я выдам тебе твое полотенчико. ― Теперь уже я язвительно улыбалась, тогда, как голосок у меня был елейным, а глаза излучали ярость. И снова это не произвело на него никакого впечатления.
― Я видел сегодня, что ты встала не в лучшем состоянии, хотя уверен, что дело совсем не в выпитом вчера спиртном. Скорее наоборот, оно должно было произвести положительный эффект. Но, мало того, что ты ночью орала мое имя, хотя, как ты изволила выразиться, «меня в твоем сне не присутствует», так ты еще и утром встала в таком состоянии, как будто мы с тобой распили не полбутылки крепкого напитка, а, по меньшей мере, пару канистр. Удивительно, что при всем при этом, ты умудрилась правильно собрать прибор, да еще так быстро. Делать там осталось сущую ерунду, так что за два дня ты просто обязана закончить…
На последнем слове «ОБЯЗАНА» мои глаза словно застлала кровавая пелена. Оно в последнее время действует на меня, как красная тряпка на быка. Я НИКОГДА НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ОБЯЗАНА! Кажется, я произнесла именно эти слова, когда кидала в Райана толстенным томом какой-то книги, а потом еще одной и еще. Я видела, как расширились глаза Дракона, видела, что мои действия привели его в недоумение, однако я ловила от этого такой кайф. Я орала и хохотала или… не помню… Помню, что кидала книги, помню, что Райан, отбиваясь, подошел ко мне вплотную. Помню, как крепко сжал в своих объятьях. Помню, пытался поцеловать, чтобы успокоить. Помню кровь на своем языке — я же обещала, что отхвачу ему кусок губы, если вздумает вновь полезть. Я сдержала свое слово. Помню, как Райан, периодически сплевывая, тащил меня вниз по лестнице, удерживая нас обоих от падения через два пролета. Помню как орала что-то нечленораздельное, помню озабоченный и серьезный взгляд Джима. Помню… Потом была чернота.
На следующее утро или, может быть, это был уже день, я проснулась у себя в комнате. В голове шумело. Я попыталась пошевелиться, но не смогла. Я подняла голову и обнаружила, что привязана к кровати.
В комнате больше никого не было. Я обвела ее глазами, и мне, вдруг, стало так обидно. Я горько зарыдала. Я впервые в жизни ТАК плакала. Я захлебывалась слезами, соплями, в горле стоял предательский комок, мешающий дышать и сглатывать. Руки и ноги были привязаны, я была не в силах стереть жидкость, стекающую мне в уши, пропитывающую волосы и подушку.
В таком состоянии я пробыла не больше трех минут. Не успела я успокоить первый приступ слез, как дверь в комнату резко распахнулась, и в нее влетел Райан. Он был бледен, тяжело дышал. Видимо, выскочил с чердака и бегом помчался ко мне, как только увидел, что я рыдаю взахлеб. Глаза его были внимательны, в них не было усмешки, а лицо было серьезно. Он в два шага оказался у моей кровати и начал углом покрывала вытирать мне лицо. От этих действий я заплакала еще сильнее. Он же, методично размазывал по моему лицу и слезы, и сопли, и что-то еще. Я не знаю, чем чреваты такие истерики, поскольку ни разу еще в них не впадала, но эти действия взбесили меня настолько, что дыхание перехватило очередным приступом рыданий, и я могла только хрипеть, поскольку не успевала хватать воздух между судорожными сокращениями моей диафрагмы.