У него за спиной тяжело дышали Константин и Анита.
Машинка в его руках была холодной. Безжизненной. Как ей и положено.
Тим посмотрел на пустую белую строку, где должно было появиться следующее предложение, и неизбежное осознание навалилось каменной глыбой.
Последнее слово осталось за безымянным демоном. За одну ночь машинка добилась своего, убедив Тима убить Коннера собственнымим руками.
Тим помолчал немного, прислушался к шагам Аниты, ушедшей к батарее. И заставил себя прервать тишину.
— Это… сработало? — Он не узнал свой голос, прежний и в то же время незнакомый. А ещё слишком тихий, особенно учитывая то, как сильно Тиму хотелось кричать.
— Да, — сказал Константин. — А теперь…
Тим поднялся, с шумом опрокинув стул, схватил машинку за края и швырнул её в стену, совершенно не удивившись силе, которой его одарила злость.
Машинка оставила вмятину в штукатурке, треснула и отлетела. Тим вцепился в неё снова и, теперь уже не выпуская, принялся бить о стену снова, и снова, и снова, и снова. Машинка трещала, разлетаясь на детали, впивалась обломками в пальцы, ломалась на мелкие и крупные части. Она разваливалась, но Тим не останавливался.
И не остановился бы, не поймай его за руки Джон.
========== Часть тринадцатая ==========
— Прекрати, — сказал профессор, крепко сжимая его запястья. — Прекрати немедленно.
Тим дёрнулся, но Константин покачал головой и заговорил очень медленно, разве что не по слогам:
— Я не думал, что ты такой психованный. И что ты не дослушаешь меня.
— А что слушать? Демон изгнан. Коннер мёртв. Я всё такой же жалкий, как и был. — Тим судорожно вздохнул, но всё же выпустил машинку. Она со звоном грохнулась на пол.
Константин отвёл Тима на кухню, молча смыл с его рук кровь, промокнул порезы полотенцем. Достал аптечку, усадил Тима и сел сам, и начал осторожно доставать пинцетом мелкие осколки машинки из-под кожи, обрабатывать раны. Впервые за всё это время он показался Тиму ужасно терпеливым и выносливым. Он больше не казался Тиму усталым язвой. Он был таким же, как Тим, просто лучше. Старше.
Джон Константин не бросал тех, кто в беде. И он искренне страдал бы, если бы ему не удалось спасти Тима. А сейчас он искренне радовался, хотя старался не подавать вида.
— Ты хотел мне что-то сказать, — наконец подал голос Тим, когда Константин взялся за бинты.
— Да. — Константин поднял на него взгляд. — Когда вы с Коннером решили, что ты закончишь рукопись, он поднялся на крышу. А я пошёл за ним. — Он нахмурился. — Мы с Анитой не знали, как сработает процесс изгнания, но предполагали, что если демона изгнать, то Коннер не просто не долетит до солнца; он потеряет способности задолго до этого. — Он вскинул руку, прежде чем Тим успел вставить что-то: — Я рассказал ему, и пока он думал, что делать дальше, я попросил Пиффи найти маршрут, по которому он смог бы свернуть к тем местам, где недавно собрали урожай. Пока ничего нельзя сказать наверняка, но… — Константин развёл руками. — Нам могло повезти. Он мог упасть в стог сена какой-нибудь.
Тим замер. Уставился, не моргая, на Константина, пристально, испытующе. Он боялся, что профессор может ему врать. Обманывать, чтобы Тим не убивался так.
— И ты говоришь мне об этом, потому что?.. — Тим боялся давать самому себе надежду. Боялся принимать её из рук того, кто был намного мудрее.
— Потому что я собираюсь найти его, хоть он жив, хоть нет. — Константин достал из кармана мобильный телефон, полистал там что-то и ухмыльнулся: — Вернее, я напрягу того человека, к которому Коннер сбежал, когда сбил машину. К тому, из-за которого он защищал Метрополис.
— Его сестра, — произнёс одними губами Тим. Хотя чем тут могла помочь Рокси Лич?
— Именно. — Константин нажал на кнопку вызова, поднялся и ушёл к дивану. Тим слышал краем уха его голос, его акцент, искажающий речь. — Рокси Лич? Здравствуйте. Я разыскиваю вашего брата…
Тим ссутулился за столом, почти распластавшись по столешнице. Надеяться было страшно. Коннер не сгорел на солнце, но, может, всё равно мёртв.
— Эй. — Кто-то осторожно коснулся его плеча. Голос принадлежал Аните. Тим обернулся и посмотрел на неё, рассеянно и растерянно.
— Мистер Дрейк, если вы не против, я бы хотела повидаться с семьёй. Я попрошу у компании отсрочку, но вы должны мне пообещать, что позовёте меня, когда начнёте новую рукопись. — Она убрала руку с его плеча. — Хорошо?
— Как я смогу писать, если единственный мой талант заключается в убийстве? — пробормотал Тим. Злился он не на неё, а на себя.
— Он не умер, вот увидите, — улыбнулась в ответ Анита. Она не могла знать наверняка, но говорила так уверенно. — Должно же ему хоть в чём-то повезти, да?
Она поводила руками по лацканам своего пиджака, вздохнула, собираясь с силами, и кивнула Тиму ещё раз.
— Я… я пойду. Я оставила номер своего телефона у вас на рабочем столе. Звоните… звоните в любое время, мистер Дрейк. Если вам понадобится помощь или даже просто поговорить. — Она протянула ему руку, и Тим, нервно дёрнувшись, сжал её ладонь в своей. Теперь Анита улыбалась ещё шире и довольнее.
— Всё будет хорошо. Он жив, — повторила она, развернулась на каблуках и ушла, прихватив в коридоре свой чемодан.
— Не понимаю, почему её фотографии нет в словаре вместо объяснения, что такое «молодец». — Константин закрыл за ней дверь и вернулся на кухню к Тиму. — Она явно не рассчитывала, что так вляпается, но это не помешало ей выдержать всё дерьмо, которое на неё вылил увлекательный мир магии. И даже не помешалась.
Константин положил перед собой телефон. Тим не смотрел на профессора — он не отводил взгляд от чёрного экрана. Он нервничал. Нервничал ли Константин? Думал ли он сейчас точно так же о судьбе Коннера?
— Я сказал Рокси, что Коннер исчез. И что я частный детектив. — Константин задумчиво постучал пальцами по столу, будто рисуя пунктирную линию вокруг телефона. — Попросил найти его и сказать, что его парень с ума сходит от беспокойства, и лучше бы ему дать о себе знать.
— Не решит ли она, что у Коннера завёлся обычный сталкер? — неуверенно спросил Тим, совершенно пропустив мимо ушей «парня». Он не знал, на что рассчитывал Константин, но его не волновали сейчас ни социальные статусы, ни названия, ни что-то ещё.
— Ты что. Она так обрадовалась, никогда таких счастливых воплей не слышал. Вообще. За всю жизнь. А она у меня была долгая и разнообразная. — Константин достал из кармана сигареты и зажигалку, закурил. — Мы пообещали созвониться, если кто-то из нас найдёт его раньше. Я ей — чтобы она не беспокоилась, а она мне — если его найдёт.
— Думаешь, это поможет? — Тим упёрся локтями в стол и потёр глаза ладонями. — Как она-то сможет его найти?
— Она сможет. — Константин хмыкнул. — Если Коннер цел, то он, как только оклемается, найдёт способ позвонить по единственному номеру, который помнит наизусть. — Он затянулся, и Тим, поёжившись, решил последовать его примеру. Он порылся по карманам, встал и сходил за биди. Закурил. Устало потёр лицо, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в израненных руках.
Какое-то время они молчали. Константин сварил себе кофе, выпил его залпом, будто совсем не отличал горячее от холодного. Он выкурил ещё с полдесятка сигарет, и только потом вернулся на диван. Поперекладывал скучающе книги, потом уткнулся в какой-то фолиант и задремал прямо так.
Тим помялся, заметив это, потом всё же стащил с батареи своё одеяло и укрыл Константина. Может, тот был прав. Может, Коннер ещё жив. И им просто нужно подождать.
Время тянулось как вязкая, липучая смола. Неторопливо. Медленно. Мерзко. Тиму казалось, что он застыл, застрял в этом единственном моменте, и не может сдвинуться с места. Он просто сидел и ждал звонка. Курил и ждал звонка. Пил кофе и ждал звонка.
К вечеру он заставил себя перекусить. Константин дальше крепко спал.
Мир постепенно начинал терять отчётливость, цвета — бледнеть и растворяться. Вот-вот должна была наступить ночь, уже нависла над миром, тревожная и тёмная. Звонка всё ещё не было.