Между тем полк готовился к боям и жил той размеренной и простой жизнью, что была предписана ему на постое воинским уставом и царскими артикулами.
Еще сладко нежились обыватели в толстых перинах, а полковой горнист трубил уже побудку. Звук был столь мажорный, что старый ксендз стал просыпаться аккуратно под сигналы резвого полкового горниста и слал свои утренние проклятья московским схизматикам, хотя они и явились сюда по зову толстого короля Августа сражаться с лютеранскими еретиками — шведами.
— Да чтобы сгинули и те и другие! — говорил в заключение этой политической молитвы старый ксендз и заключал тихонько, про себя: — Виват новоизбранному в Варшаве королю Станиславу Лещинскому! Верному католику и защитнику Речи Посполитой!
В лагере, разбитом на склоне холма, первым в своей палатке под звуки горна просыпался, как старый боевой конь, майор Ренцель. Еще безусым парнем из заштатного мекленбургского городка поступил Ренцель в ландскнехты, вся его жизнь прошла в воинских лагерях.. И хотя служил майор на своем веку императору Священной Римской империи германской нации и его заклятому врагу, христианнейшему королю Франции, воевал под знаменами курфюрста бранденбургского за дело протестантов и в войсках курфюрста Баварии за дело католиков, стоял твердой ногой в первой шеренге испанской пехоты и прикрывал отступление английской армии в Нидерландах,— но всюду служба для старого Фрица Ренцеля начиналась с утренней зябкой побудки, а кончалась конечным расчетом из полковой казны в рейхсталерах, фунтах стерлингов, гульденах, флоринах и луидорах. И то, что проклятые саксонцы снова не выплатили полку жалованье, с утра уже испортило настроение старому воину.
— Русские сняли корпус со своего довольствия, а саксонцы не такие дураки, чтобы поставить подарочные войска на свои кровные рационы! — мрачно размышлял Ренцель.
Возможно, прибыльнее воевать на стороне победителей, как считали многие другие наемники, перебежавшие к шведам. Но он, Фриц Ренцель,— честный ландскнехт: он переходил к неприятелю только после того, как истекал контракт с прежним нанимателем его шпаги. В нынешних же конъюнктурах до окончания контракта с царем Петром оставалось еще целых пять лет, и он, Фриц Ренцель, будет исправно нести службу и до седьмого пота гонять этих желторотых московских парней. Пускай не воображают, что, надев нарядные драгунские мундиры, они уже настоящие рейтары. Нет, это он, Фриц Ренцель, и его беспрестанные экзерциции, сиречь воинские умения, да посвист пуль сделают с годами из этих птенцов настоящих рейтар. Два года он держит полк в ежовых рукавицах, и пусть этот сибарит Нелидов воображает, что он командует полком,— командует полком он, Фриц Ренцель. Старый солдат закончил свой утренний туалет, застегнулся до последней пуговицы и стал снова свеж, бодр и отважен. «Пора идти будить полковника!» Ренцель ухмыльнулся в густые кавалерийские усы, представляя, как застанет этого сибарита Нелидова в постели, как тот выплывет из своей палатки, напоминающей золоченый шатер великого монгольского хана, и начнет снова оправдываться, что проспал развод утренних караулов. - Но что это? К немалому удивлению, Ренцель застал сегодня Нелидова не в роскошном турецком халате, а в полной уставной форме. Гладко выбритое лицо полковника выглядело веселым и довольным, словно после славной виктории. Позади шатра Ренцель увидел запыленную карету и понял: курьер с жалованьем прибыл-таки из далекой Москвы.
— В этой армии получить жалованье в срок — и впрямь одержать немалую викторию! — сердито проворчал Ренцель, подходя к полковнику. Он сдернул было по-уставному треуголку наотлет, но Нелидов замахал руками:
— Полно, батюшка, полно! Позволь я лучше представлю тебе моего старинного московского знакомца, князя Сонцева! Ну вот, Фриц Петрович, а ты все печалился о жалованье. Князь Петр нам и прихватил тысчонку-другую. Да что там тысчонку. Князь отправляется субсидировать самого нашего славного союзничка, короля Августа!
В любой армии самыми таинственными путями распространяется солдатская почта. Не прошло и часа, как уже весь полк знал, что предстоит выдача трехмесячного жалованья и что по случаю воскресенья полковник распорядился: после утреннего смотра дать полку роздых!