Прежде я обладал силой седьмого круга. Созданная мной конница разбила отряд Игера на Изумрудной реке. Это было совсем недавно. Два года назад во время предпоследней войны.
Но даже после этой победы на плаще моем значилось всего три круга. Причиной тому – моя всегдашняя строптивость. Теперь я не ношу отличий магика. Первый круг дается тем, кто умеет зажигать магические огни. Но даже это мне теперь не по силам.
Я сжимаю кулаки так, что в черных наростах начинает пульсировать боль. Шепчу заклинания – все подряд, какие только сумел отыскать в старых книгах, – но без толку. Перст Судьбы не обманешь: коли ладони пробиты, отныне ты – только живое мясо.
Обессиленный, опускаю руки на простынь. Дверь скрипит, открываясь. Это Марта приносит кружку с холодным мятным чаем. Сколько я ее помню, она всё такая же – пышнотелая, румяная, в белом накрахмаленном чепце, и руки у нее шершавые от работы и жаркие, как ее печка. Она ставит кружку на столик рядом с кроватью.
– Раненых привезли, – сообщает она.
– Знаю.
Я слегка повожу подбородком в сторону окна. Мол, крики и стоны слышал, не глухой. Как у всякого магика, чувства у меня всегда обострены – этого Персты отнять не сумели.
– Пей чай и вставай, – говорит Марта с наигранной суровостью, будто непослушному ребенку, который извел ее своими капризами. – Дел невпроворот.
Это она меня так подбадривает. Все делают вид, что я по-прежнему незаменим в замке. Хотя толку от меня как от старого кота, который мышей уже не ловит, и только его запах пугает грызунов. Да, магическую опасность я разгляжу – а толку-то?
– Нога болит. – Я вздыхаю, немного притворно.
Это каждодневный наш ритуал с того дня, как меня, изувеченного, привезли в замок с Гадючьего перевала. В тот день я не вздыхал, а выл в голос. Матушка извлекла наконечники стрел и закрыла раны, но боль осталась, будто запертая в клетке злобная тварь.
– Рана давно зажила, – рассерженно фыркает Марта.
– А магический ожог остался.
– Найди противоядие.
– А как я его применю? – Я демонстративно поднимаю изувеченные ладони и медленно делаю первый магический пас.
Когда-то Марта безумно боялась этого жеста – боялась, что я, еще не обученный премудростям древнего искусства, ненароком наведу порчу и лишу кухарку ее дара. На самом деле первый пас – всего лишь призыв природных сил. Прежде я сразу же ощущал покалывание в кончиках пальцев, энергия струилась, протекая по венам, и во рту появлялся металлический вкус – волшебный знак грядущего Свершения. Потом Марта поняла, что в этом жесте нет опасности, и уже пугалась для виду. Это была своего рода игра – мне нравился ее притворный испуг, смешанный с лукавой улыбкой. Сейчас она знает, что силы в этом жесте нет никакой, но по привычке изображает испуг.
– У меня отняли руки.
– Думай. – Она кладет шершавую ладонь мне на лоб, ободряя и одновременно проверяя, нет ли у меня жара.
Я понимаю ее уловку и прощаю прежний жалкий подыгрыш. Тоже пытаюсь улыбнуться. Наверное, усмешка моя больше похоже на гримасу боли, на оскал несчастного пса, которому перебили хребет, но он все равно скалит зубы и пытается укусить.
– Думай, головы у тебя никто отнять не мог.
Марта права. Дар магика не умер – он до сих пор бродит в венах, заставляя кровь кипеть. Ведь магия не в руках, а в голове – как утверждает мудрый Крон. Но без рук магик сделать более ничего не может.
Она уходит. Я пью чай и думаю, как советует Марта. Но голову у меня тоже почитай украли. Искать ответы? Как? Если раз за разом я перечисляю свои несчастья – и больше ни на что не способен. Ведь я лишился не только Дара, но и возможности сражаться как обычный мечник. Отныне я могу только обозревать с холма поле боя, сидя на коне в окружении личной охраны. Именно так я и сидел, как кукла, обряженный в блестящие доспехи, в алом плаще и в блестящем шлеме с плюмажем, когда отряд Игеровых гвардейцев прорвал оборону и устремился вверх по холму. Обладай я Даром, я бы создал два десятка мираклей и пустил их вперед, чтобы смешать ряды конных, опрокинуть и смести с холма.
Без Дара я оказался беспомощен, и защищать меня кинулись восемь человек охраны. Они обнажили клинки, я тоже зачем-то это сделал. Мои пальцы едва удерживали рукоять тяжелого меча. В низине кипела битва, Джерад все же сумел запечатать магическим ударом прорыв, и наши мечники добивали Игеровых ополченцев. Чер-Ризор заметил стремящихся вверх по холму гвардейцев и бросил мне на подмогу своих копейщиков. Но не успел.