- Вы, наверно, про нас мало что знаете… Пять детей у папеньки моего, я младшая. У меня две сестры и два брата, братья в думе уже места имеют. Все семейные, у всех дети. Одна я непристроенная покуда. Завтра в день венчать нас планировалось с паном Казимиром, а только кто ж знал… теперь, видно, придётся отложить венчание, не могу я так. А вдруг случилось что? Как я замуж пойду, зная, что папенька мой лихими людьми убит?
- Не переживайте заранее, разберёмся, - я попутно записывал. Про Бодрова и его клан я действительно почти ничего не знал, нужды не было. Лариску, кстати, не смущало, что я за ней стенографирую, а многие об это спотыкаются. – Вы живёте все вместе?
Она удивилась. Вот именно удивилась – посмотрела на меня так, будто я спросил что-то неприличное.
- Зачем? У всех имения свои, семьи большие. Одна сестра с мужем за городом землю купили. Ближе к природе и для деток раздолье. Вторая сестра во Франции, муж её – посол государев. Мы ведь не бедные, Никита Иванович.
- Да, простите, - я постарался сгладить впечатление от собственной наивности. – Просто бывает, что большие семьи живут вместе.
- Это неудобно, - безапелляционно заявила Лариска. – Мы живём втроём. Папá, маман и я.
Я вспомнил огромную территорию их поместья и высокий забор с воротами на полозьях.
- А прислуга? Сколько всего людей в доме?
Она задумалась, подсчитывая.
- Охрана внешняя – меньше сотни, но что-то около того. Прислуги разной… человек пятьдесят. На конюшне пятнадцать человек, плюс два каретных мастера. На кухне… не ведаю, повара с маман всегда советуются, не со мной. Мне оно вроде бы и не надо. Садовники есть, маман английским стилем увлеклась, специально из Англии выписала.
Короче, по самым приблизительным подсчётам, на всей территории больше двухсот человек. А так, конечно, втроём, да. Я мысленно прикинул: вот вроде бы, кажется, много, но там огромная площадь.
- Вчера проснулась я рано, потому как гостей встречать надобно было. Пока меня причесали, пока оделась, помолилась… я ж теперь по-польски молюсь, Никита Иванович. Сложно немного, но я привыкну.
- Привыкнете, - кивнул я. – Главное – постоянно практиковаться.
- Завтрак подали в десять. Приехал брат, Николай, о чём-то им с батюшкой побеседовать надо было. После завтрака мы с маман вызвали портниху, ещё раз платье моё примерить, всё ли ладно. Волнуюсь я, Никита Иванович… первый раз ведь замуж выхожу, и дай Бог, чтобы последний. Собственно, с утра я так больше папеньку и не видела. Они с братом уехали ещё до обеда, вроде бы к государю собирались.
- Скажите, а Горох приглашён на вашу свадьбу? – неизвестно зачем спросил я. Хотя какое мне, в общем-то, дело.
- Конечно. Государь с государыней обещались быть. Я днём читала, рукоделием занималась, потом отдохнуть прилегла.
- А ваш отец в это время встречал вашего жениха?
- Да. Пан Казимир обещались быть по обеде.
- А почему вас не позвали?
- Не положено. Вы задаёте очень странные вопросы, Никита Иванович, - Лариска взглянула на меня несколько укоризненно. – Зачем мне там быть? Это мужское дело. Батюшка с паном Казимиром договариваются, мне слушать не дóлжно.
- Но ведь о вас же договариваются!
- Так нужно, - её в этой ситуации тоже ничего не удивляло. Господи, ну и порядки… Я раньше, так уж получилось, не сталкивался со здешними брачными обычаями.
- А вы своего жениха вообще видели?
- На портрете.
- А так, вживую?
- Нет.
- И не хотелось даже? – ни за что не поверю, что девичье любопытство не сработало. Она пожала плечами.
- Хотелось, но зачем торопиться? У алтаря увидимся.
Бабка негромко кашлянула в углу, давая понять, что меня несёт куда-то не туда.
- Простите, я что-то отвлёкся. Итак, ваш отец уехал до обеда, и больше вы его не видели.
- Истинно.
- А когда вы забеспокоились?
- Сегодня утром. Маман пришла ко мне и сказала, что папá не ночевали дома. Такого раньше никогда не случалось.
- Совсем не случалось? Лариса Павловна, не поймите меня неправильно, но не мог он… хм, пойти к кому-то? К даме?
- Нет. В этом нет нужды. Когда вы увидите мою маман, вы всё поймёте.
Мне даже стало интересно, что ж там за маман такая. Боярыню Бодрову я раньше не видел.
- Хорошо, Лариса Павловна, я вас понял. Езжайте спокойно домой, я займусь вашим делом. Предупредите матушку, что ближе к вечеру я к вам зайду. Хочу побеседовать с ней и со слугами.
Девушка кивнула, промокнула платком глаза и достала откуда-то – как мне показалось, из рукава – маленькое карманное зеркальце. Убедившись, что с лицом и причёской всё относительно в порядке, она встала и повернулась к Яге.
- Спасибо за чай, бабушка. Никита Иванович, мы будем вас ждать.
И Лариска отбыла, оставив за собой лишь лёгкий шлейф дорогих заграничных духов. Я растерянно уставился на бабку.
- Вот только Бодрова для полноты картины нам не хватало. Он же знает, что мы с этими покойниками с ног сбились, не мог в другое время пропасть?
- Не знаю, Никитушка, может, и не мог… а может, к бабе какой сбежал. Вы ж, мужики, все такие – седина в бороду, бес в ребро.
- Я не такой! – воспротивился я. Бабка хмыкнула:
- Так ты и не седой ещё, погоди пока. Ты вона как на боярышню глядел-то, аки на кусок лакомый. Али по сердцу она тебе? Так на то не рассчитывай, там уже договорено всё.
- Она… бабуль, она просто потерпевшая! И с делом пришла как раз по нашей части, нужно ей помочь. Ничего такого. Забодали вы меня уже своими намёками!
- Прости, касатик, само на язык просится. Уж больно завидная невеста она, да токмо Бодров над ней аки коршун бдит, на неё никто косо и посмотреть не моги. Вона чего удумал, за поляка её отдавать.
- Кстати, насчёт «сбежал»… а кто у него жена?
- Понятия не имею, Никитушка, мне до бояр дела нет. Вроде бают, что она молодая очень.
- Как это, если у него сыновья старше нашего Гороха?
- Так не первая ведь, - пожала плечами Яга. – То ли вторая, то ли третья. Ты про Бодровых лучше с государем разговаривай, он всю жизнь их рядом с троном наблюдать вынужден. Возьмёшь очередное следствие на душу?
- Это грех – на душу, а следствие – на карандаш, - поправил я. – Возьму, а куда деваться. Кто, если не мы?
- И опять у нас три дела, - резюмировала Яга. – И опять не равнозначные. Да за что ж нам это… Ладно, давай, Никитушка, обедать, а там обмозгуем план работы.
- Предложение принимается, - улыбнулся я. Митьки вот только что-то не было, и я уже начинал волноваться. Нет, не за него – за Николая Степановича. Наш младший сотрудник вечно с концертами в отделение возвращается: то Ксюшку в мешке притаранил, то Груздева в ковре, то его самого церковники приволокли связанным… нормально прийти, без происшествий, - это не для нас. Скучно не будет, лейтенант Ивашов, смиритесь.
Яга между тем выставила на стол суп с грибами и пироги с визигой.
- Кушай, касатик, что Бог послал.
- Спасибо, бабуль. А вы? За компанию.
- И я, - важно кивнула бабка и цапнула с блюда пирог. Некоторое время мы молча жевали и заговорили вновь лишь за чаем. Яга настолько хорошо готовит, что мне не очень-то и хотелось за обедом отвлекаться на обсуждение заборов, покойников и пропавшего боярина.
Моя домохозяйка разлила нам обоим по кружке душистого малинового чая, а я придвинул к себе блокнот. Нужно, кстати, завести привычку отмечать сделанное за день. Вот, например, сегодня что я сделал? Допросил отца Алексия и добыл образец его крови. Отлично, с него тогда и начнём, Бодров никуда не денется.
- Бабуль, мы с Фомой были в храме Ивана Воина. В общем, вот, - я выложил на стол скомканный платок с пятнами крови. – Как вы и просили. Подойдёт?
- Истинно, - Яга свесила над платком крючковатый нос. – Пущу в дело. Но давай не поодиночке всё ж таки, Митьку дождёмся да двоих сразу частицы и допросим.
- Разумно. Моя помощь вам потребуется?
- Помощь-то нет, Никитушка, но я хочу, чтоб ты был. Записывать будешь, мне одной-то неудобно.