Мы заговорили, лишь перейдя к чаю.
- Ты где взял-то её, в тереме царском?
- Ага. И знаете, что ещё странно? С ней был Игнашка Гришин. Ну, тот, который вроде бы погиб… но не погиб.
- Помню, - кивнула Яга. – Так а что, небось, полюбовник ейный молодой. Мужу-то её лет вона сколько…
- Слишком просто – это во-первых. А во-вторых, не похоже на Маргариту. Она слишком высокомерна, чтобы с простым стрельцом в постель ложиться. Не знаю, не вяжется. Но он её почему-то защищает. И вообще, откуда он там взялся?
- А сам-то он где?
- Стрельцы привезут, заодно и его допросим.
Нас прервали – в горницу сунулся дежурный стрелец.
- Никита Иваныч, там это… государь!
Опа. Времени было часов восемь, может, начало девятого. Горох в это время ещё храпит вовсю! Мы с бабкой переглянулись. Отодвинув парня в сторону, из сеней шагнул царь.
- Здорóво, участковый! И ты здравствуй, матушка.
Яга поклонилась. Я встал и пожал царю руку.
- Садитесь к столу, у нас ещё блины остались, - предложил я. Горох кивнул, плюхнулся на лавку и положил корону рядом. Яга налила ему чаю.
- Никита Иваныч, дык что ж получается… это Игнатьич всё затеял, осёл старый?!
- По всему выходит, что да, он, - кивнул я. – Вы посмели сами выбрать себе невесту, вот они и…
- Скотина, - сквозь зубы процедил Горох. – Он ить мысленно уже со мной небось породнился, а тут я раз – и с Лидией под венец. Как его кондратий-то не обнял после такого!
- Ваше Величество, вы можете мне наконец ответить, почему вы от нас скрывали, что вам предложили встречу с Ульяной?
- Дык это… Никита Иваныч, оно всё как-то по-дурацки получилось. Я ж просто увидеть её хотел, одним глазком на неё глянуть. Вот токмо грех это.
- Ну так и я не ваш духовник, мне-то уж можно было бы сказать.
- Зачем? Я её в зеркале увидел, а дальше – всё, память ровно отшибло. Дальше и не помню, что было.
- Вы разбили зеркало, - услужливо напомнил я, мысленно сделав пометку: ему тоже вложили в голову мнимые воспоминания. Или, если быть точным, убрали ненужные. – И она оказалась в нашем мире. Вы не просто её увидели, вы, строго говоря, её сюда вытащили.
- Дык ить я ж не знал!
Мы с Ягой одновременно развели руками.
- Никита Иваныч! Ты ж как перстень ейный мне принёс – я и подумал: а ежели она и вправду тогда не умерла? Ить прав ты, я не видел её мёртвой.
- Нет, батюшка, - тихо ответила Яга. – Она действительно умерла. Грех сей ты долго замаливать будешь, перед ней – в первую очередь. Ибо покой ушедших на небеси тревожить… Ты её своей страстью безудержной поманил, вот и словил её поляк, аки голубку в силок.
Горох уронил голову на руки.
- Ежели б ты, батюшка, сразу сказал, что она здесь, дык мы её бы и искали. Уж коли кому неживых-немёртвых творить – то ей. А так токмо время потеряли, да ещё отца Алексия безвинно угробили…
Повисла долгая пауза.
- Но зачем она народ воскрешает?
- Потому что Твардовский приказал, - я пожал плечами. – Он ей обещал, что отведёт её к вам, вот она и… Сначала собаку, потом остальных. А уже когда она стала не нужна, её отдали вам. Вы рады?
Яга пнула меня под столом ногой. Видимо, чтобы так уж в открытую не смел иронизировать над государем.
- И кстати, теперь вся эта толпа в городе. Твардовский прикажет – они вам терем подожгут. Или ещё чего похуже. Ваше Величество, поговорите с Ульяной.
- Говорил. Ты думаешь, мне приятно среди мертвецов…
- А она что?
- Тут ить какое дело, участковый, - Горох поскрёб бороду. – Она это от чистого сердца делает. Людям их родню умершую возвращает. Радость в город пришла великая… Я и не соображу, как убедить её. Да и нужно ли?
- Вы не боитесь? Это не ваша армия и даже не совсем её. Это пятая колонна в городе!
- В смысле? – не поняли царь и бабка. Я только махнул рукой: долго объяснять.
- Внутренний противник. Абсолютно, кстати, непредсказуемый. Вы не боитесь, что мы окажемся в осаде? Их очень много, мы вчера через площадь еле пробрались!
Горох только безнадёжно махнул рукой:
- Войско наготове, в случае чего.
- Против своих ведь воевать будем, - уныло напомнил я.
- А что делать?.. - не менее уныло развёл руками государь. В какой-то мере он прав: всё, что можно, уже сделано. Им же самим, кстати. Бодров и этот ушлый иностранный чародей умело воспользовались его чувствами к покойной супруге. Нет, я не пытался перекладывать вину на Гороха, но… Здесь совершенно иное отношение к религии. Он как минимум должен был понимать, что, соглашаясь на обряд с зеркалом, совершает страшный грех. Потому и молчал, как партизан, когда я его спрашивал.
В горницу вновь сунулся стрелец, поставленный докладывать о посетителях.
- Игнашку Гришина привезли. Тебе его сразу на допрос подать, али бабу сперва?
Мы с Ягой переглянулись.
- Давайте сюда боярыню, а его — на её место, - распорядился я. Парень кивнул и исчез в сенях. Прошло минут пять. Мы с бабкой забеспокоились.
- Никитушка, ты уж пойди глянь, чего там у них приключилося…
Я вышел на крыльцо.
- Эй, орлы! Что там у вас?
- Дык это, воевода… - трое молодцов, застывших у входа в поруб, обернулись ко мне. - Баба-то пропала.
- Куда пропала? - спокойно поинтересовался я и спустился с крыльца. Я и правда уже ничему не удивляюсь, ну пропала и пропала… собственное безразличие к происходящему начинало меня пугать.
- А вот сам глянь, - они расступились. Я заглянул в полумрак поруба — там никого не было. Ну да, пропала. Я молча развернулся и ушёл обратно в терем.
- Маргариты там нет, - сообщил я, усаживаясь на своё место. Бабка и царь удивлённо воззрились на меня. - Не спрашивайте.
- Да чего ж тут спрашивать, - Яга подплыла и матерински погладила меня по голове. - Ну нет и нет, чего ж теперь. Помнишь ить, когда дело о мухах вели — то же самое было.
- Да, но пастор Швабс мёртв…
- Да как будто он один на это способен был. Штука сложная, конечно, на то силу великую иметь надобно. Это тебе не мертвячку поднять.
При этих словах Горох вздрогнул. До него, кажется, лишь временами доходило, что с Ульяной что-то не так. В остальное же время он полностью был во власти иллюзии, чувствуя себя окрылённым её возвращением.
- Мертвячку поднять просто, - невозмутимо продолжила бабка. - Ежели особенно её сюда поманит кто… - она выразительно посмотрела на Гороха. - И иллюзию на неё натянуть не проблема. Ить токмо я да иные, кто знанием владеют, простую мертвячку от воскресших отличат. Это для вас всё одно, а для меня они принципиально разные, царица и слуги ейные.
Тут она права, я абсолютно не видел разницы. Ни вчера, на расстоянии, ни сегодня — вблизи. Но раз бабка утверждает, что Ульяна принципиально отличается от своих творений, значит, так оно и есть.
- А вот прочие фокусы в этом деле куда сложнее, - продолжила ликбез бабка. - Морок с дорогой, на тебя, касатик, натравленный, да лабиринт движущийся, прости Господи. И вот теперь ещё и боярыня пропала…
- Слушайте, и всё это делает один Твардовский?
- Всё, кроме лабиринта, ибо чую, что к подвалам он отношения не имеет. Что с ними не так и как это вообще сотворено — про то с епископом Никоном говори. И кстати, батюшка, - она повернулась к государю, - епископ в этом деле тоже по маковку увяз.
- Я грамоту патриарху пошлю, - пообещал Горох. - Пущай тот с ним разбирается, ибо церковники высшие уже не в моей власти. И ежели прав ты и епископ, суда Божьего не убоявшися, с Бодровыми в одной упряжке, дык суд церковный его судить будет.
Я кивнул. Тоже вариант. В случае, если вина Никона будет доказана, ему грозит лишение сана и ссылка в какой-нибудь дальний монастырь.
- Ладно, давайте стрельца допросим, - решил я. - Ваше Величество, будете присутствовать?