— Рассаживайтесь, гости дорогие, — сказала Леметрия, озаряя всех радостной улыбкой. Длинный стол был весь заставлен кушаньями достойными здорового пищеварения. Леметрия, гордая своим кулинарным сооружением, довольно осматривала гостей.
Внезапно для всех главное блюдо, жареный сазан, красиво уложенный на огромной длинной тарелке, сделанной специально Харомом, и украшенный овощами и раками, зашевелился и ожил. Сазан, приподнимаясь на тарелке, осмотрел содержание стола, обвёл поражённых присутствующих взглядом выпученных глаз и застрял им на красном раке, украшающим блюдо.
— Перчик, зараза! Ты зачем всех моих соседей переловил? Я понимаю, у тебя умственная работа и тебе фосфор нужен, но в дружбане моём, которого ты поймал, раке Гришке, того фосфору, как ваш кот наплакал, — сказал Сазан и посмотрел на Туманного Кота. Тот хмыкнул и ухмыльнулся. Сазан дёрнул усом и Туманный Кот, вместе с Банди и Дульжинеей на голове, взвился в воздух и беспомощно завис.
Перчик, видя такое дело с Туманным Котом, весь побелел, а Леметрия неподъемным якорем уцепилась ему за руку.
— Ворон, зачитай приказ, — сказал Сазан, подпирая рыбью башку плавником.
«Властью, данной мне Кольцом в этом регионе, делаю следующие распоряжения:
Первое: Фатенот, за безупречную службу в отделе Судеб Времён награждается свадебным путешествием на планету Зелёных Роз».
Все захлопали и повеселели, восприняв данное распоряжение, как свидетельство того, что репрессий не будет. Фатенот целовали в щёчку, а Тёмный, опустошив цветник Леметрии, преподнёс ей букет цветов, отчего праздничные оттенки приобрели зримые очертания.
— Тишина! — недовольно каркнул Ворон, призывая к порядку повеселевшее общество. Когда присутствующие немного успокоились, Ворон продолжил:
«Второе: Создателю мира Глаурия, Харому, вменяется в обязанность сопровождать Фатенот на время всего путешествие, а по его окончанию поступить в распоряжения Фатенот».
Как Ворон ни пытался остановить аплодисменты, они прозвучали, а мужчины шутливо похлопывали довольного Харома по плечу. Ворон громко каркнул и продолжил:
«Третье: Кота, именуемого Туманный Кот, лишить сетки, ему не принадлежащей, и отправить туда, где нет станции репликации».
Все застыли, поражённые сказанными словами, а Ворон, протянув лапу, которая вытянулась, как удочка, содрал с висящего в воздухе Туманного Кота сеточку и бросил её Сазану, который тут же её заглотнул. Сазан икнул и из его губ сорвался шар, который поплыл, остановившись над котом.
Туманный Кот, вместе с Банди и Дули, взлетели вверх, поднятые за шкирку, и слились с шаром. Широко открытые глаза Туманного Кота с недоумением смотрели на всех через плёнку шара. Внезапно шар лопнул и исчез вместе с котом.
— Вы куда моего кота дели? — возмутилась Марэлай, обращаясь к Сазану.
— На Землю его заслал, чтобы не удрал, — сообщил Сазан, с интересом наблюдая за Марэлай.
— Вы не сазан, вы самая противная селёдка, — сказала со слезами на глазах Марэлай и ушла к матери, которая прижала её к себе, успокаивая:
— Не плачь, девочка моя, будет тебе кот, я обещаю.
В это же время Туманный Кот стоял перед дверью квартиры Миши Столярчука и дубасил в неё лапой, так что она ходуном ходила. Галя, возмущённая таким хамским поведением, открыла дверь и собиралась высказать всё, что она думает по этому поводу незваному гостю, но никого не увидела, кроме кота с двумя мышками на голове.
— Тётя Галя, дядю Мишу позовите, — попросил Туманный Кот и Галя, немного ошарашенная говорящим котом, отправилась к Мише, который читал «Каневскую спортивную газету» и сообщила:
— Міша, там тебе якийсь кіт питає.
Миша, оторвавшись от святого, в недоумении спросил у Гали:
— Ты сегодня таблетки от давления пила? — на что Галя недовольно фыркнула и покрутила пальцем у головы.
Выйдя в прихожую, Миша увидел кота и, улыбаясь, спросил:
— Это ты меня спрашивал?
— Приютите, Христа ради, бедного кота и двух мышек, — кот сделал уморительную рожу и Миша засмеялся.
— Говорящего кота берём, а вот мышей – не знаю, — он крикнул в глубину квартиры: — Анни, тебе мыши не нужны?
Прибежала белокурая внучка Миши.
— Возьми их, — попросил Туманный Кот, снимая с шеи ожерелье из сардоникса, — я тебе ожерелье подарю.
Повесив на шею подарок, Анни покрутилась перед зеркалом и, рассмотрев мышей, деловито сообщила: — Возьму, если при мне не будут сексом заниматься.
Миша посмеялся над вердиктом и сообщил:
— Они ещё маленькие, — а Банди и Дульжинея так не думали, но на руки Ани пошли охотно.
В это же время на Глаурии, чтобы привести общество к порядку, Ворон громко каркнул, перепугав всех, и продолжил читать:
« Четвёртое: Координатора Тёмного за ненадлежащее исполнения обязанностей и сексуальные оргии»... — Ворон остановился и посмотрел на Сазана, который дремал. Тёмный, глядя на Ворона, шепнул стоящей рядом Маргине: «Паразит, видно сам дописал!» — но Маргина от него отмахнулась. Ворон, выдержав паузу, повторил:
«... за сексуальные оргии отправить на Землю в прошлый век, чтобы на собственной шкуре прочувствовал то, о чем он болтает, не зная...»
— Да я уже там был! — воскликнул товарищ Тёмный, но его перебил дремавший Сазан:
— Ты, кроме своей системы тёмной материи, ничего не видел, а все свои приключения высосал из амомедара, который случайно залетел на твою планету.
Товарищ Тёмный, убитый наповал сказанным, поплыл лицом, а Маргина мстительно хмыкнула.
«Пятое, — продолжил Ворон, и все застыли, ожидая, какие ещё каверзы придумал Сазан, — Хранителя Маргину за халатное выполнение обязанностей отправить с Координатором Тёмным на Землю в тот же период времени, для приобретения опыта.
Приговор окончательный и никакому обжалованию не подлежит.
Подпись: Сазан».
Ворон скрутил приказ в трубочку, которая тут же исчезла, а Сазан только глянул на Маргину и спросил: «Не понравилось?» Маргина поняла, что он спрашивал не о приговоре, и знала, что ей пощады не будет. Сазан махнул плавником и Маргина, вместе с Тёмным, так же, как и приказ, растворились в воздухе, даже не попрощавшись с остальными.
То, что они очутились на перроне Николаевского вокзала Санкт-Петербурга, Маргину даже не удивило, так как она такое уже видела, скушав амомедара. Тёмный, вытянув своё лошадиное лицо, возбужденно осматривал перрон, подходящие рельсы, упирающиеся в тупик, и окружающих их людей, одетых большей частью в шубы с поднятыми воротниками, что не было удивительным, так как утро было студёное. На них с удивлением оглядывались, так как Маргина была в летней воздушной блузе и легкой чёрной юбке, а голову покрывала кокетливая соломенная шляпка с штучными красными маками. Тёмный был в красного цвета косоворотке и чёрных брюках, заправленных в хромовые сапоги, и походил больше на цыгана, чем мещанина, в особенности, если глянуть в его большие глубокие чёрные глаза.
— Допрыгался, — зло сказала ему Маргина, считая его главным источником бед. Вновь обретённое счастье с Мо, так внезапно прерванное, настраивало её на мрачное настроение, особенно к своему бывшему любовнику. Тёмный растерянно на неё смотрел, не понимая, в чём он виноват, а то, что он попал в то место, о котором мечтал, глотая амомедара, его, несомненно, не огорчало, а радовало.
Он, чуть ли не с детской непосредственностью и несомненным интересом рассматривал окружающее, наполняя свои симпоты впечатлениями, и, Маргина в это не сомневалась, выбрасывал ненужные чувства и вспоминания, чтобы хватило места для новых ярких эмоций и красок.
— Куда мы попали, Маргина? — спросил Тёмный, совсем не обижаясь на неё, и она оглянулась вокруг, разыскивая господина в круглых очках с газетой «Санкт-Петербургские ведомости».