— Я тебе уже говорил: если дотянешься, — ответил Перстень и кивнул своим подручным.
Навалившись на Глеба, парни связали его, а потом — Ольгу. Усадили в кресла. Напоследок заглянув в глаза Корозову, Перстень просипел:
— Ты получил свою сучку и забудь о нашей встрече! Для тебя это будет лучше! Ты сделал правильно, что сдержал слово. Я уважаю тех, кто хозяин своему слову. Именно поэтому я решил оставить тебя в живых! В мире столько льется крови. Зачем прибавлять еще твою? Ты оказался умным. Иначе бы ты никогда больше не увидел своей жены. У нее есть, что рассказать тебе, надеюсь, у тебя — тоже. Связали тебя мои племяшки некрепко, скоро сам развяжешься. Я за это время буду далеко отсюда, — медленно развернулся и чинно вышагивая, вышел в прихожую.
Распахнув перед ним входную дверь, подручные дождались, когда он выйдет на лестничную площадку и, опережая его, мимо лифта быстро двинулись вниз по лестнице. Глеб не услышал щелчка дверного замка, напружинился, пытаясь ослабить путы. Из глаз Ольги вдруг полились счастливые слезы, она прошептала:
— Глеб, наконец-то, я дома. С тобой. Неужели это правда? Неужели все закончилось?
— Да, Оленька! — отозвался он и снова натужился.
В это утро Аристарх проснулся рано. Открыл глаза и посмотрел на время. Можно было поваляться еще. Редкостное утро выдалось. Ни одного звонка, как будто с преступностью раз навсегда покончили, и теперь спи — не хочу. Но спать больше не хотелось, и лежать просто так — тоже. Поднялся, пошел под душ. На работу приехал рано. Открыл в кабинете форточки, проветрить. В отделе за стенкой еще никого не было. Достал из сейфа копии снимков драгоценностей из архивного дела о похищении из музея коллекции князей Тахинских. И стал вновь внимательно вчитываться в описания и сравнивать с кольцом на пальце с фотографии Перстня. Все больше склонялся к тому, что это перстень из коллекции. Ответа на отправленный запрос о дяде вдовы пока не было. И он не спешил делать какие-либо выводы, хотя они невольно напрашивались. Один за другим в отделе за стенкой стали собираться оперативники, по коридору затопали шаги. В кабинет к нему заглянул Васильевич. Видя, что Аристарх рассматривает снимки с похищенными из музея драгоценностями, посетовал:
— Работаем, работаем, себя не помним, себе не принадлежим, а все впустую. Как воровали, так и воруют, как убивали, так и убивают. Конца и края не видно. Такие отличные деньки идут. Солнце. Люди на пляжах загорают. А мы тут, как бурлаки на Волге, постоянно тянем и тянем свою лямку. Такое утро хорошо встречать на лесной поляне. Дышать свежим воздухом. Но у нас голова другим забита. Кто похитил, как похитил, где искать? Что это за жизнь, Аристарх? Вместо моря рассматриваем похищенные сокровища. Вместо лиц поп-звезд, смотрим на физиономии преступников.
Дверь в кабинет скрипнула, и вошел опер с острым подбородком:
— Вот, Аристарх, — протянул конверт, — принесли ответ на запрос по Перстню.
— Уже? Быстро! — кашлянул Васильевич, поправляя очки. — Все-таки работать научились. Ну-ка, чего там, посмотри, Аристарх?
Показав оперативникам на стулья, Акламин достал из конверта листы и быстро пробежал по ним глазами. Потом внимательно прочитал вслух.
— Вот тебе и Перстень, — выслушав, пробормотал второй опер, поглаживая острый подбородок.
— Так-так, — прокашлялся Васильевич, — значит, все-таки дважды светился он на антиквариате, но всякий раз выскальзывал и проходил, как свидетель. И никакой клички? Хитрован по фамилии Жуков. Настоящий жук. Вот теперь, я думаю, ты прав, Аристарх. Этот вполне мог обнести музей. И с просьбой вдовы к дяде насчет жены Корозова, кажется мне, не все чисто. Не выкинет ли этот дядя какой-нибудь трюк с Ольгой?
— Все возможно, все возможно, — задумчиво произнес Аристарх.
— Час от часу не легче, — пробурчал Васильевич. — Что делать будем, Аристарх?
— Думаю, скоро проявится он возле Корозова, — уверенно сказал Акламин. — Там и будем ждать! Готовьтесь.
Отправив оперативников, он посмотрел на время. Было около десяти часов утра. Решил немедля еще раз позвонить Глебу, чтобы встретиться. Набрал номер айфона. Долго ждал ответа, телефон молчал. Перезвонил секретарю в офис. Та, как обухом по голове, сообщила, что Корозов находится на пожаре, который случился ночью в одном из магазинов. В душе у Аристарха шевельнулось подозрение, что этот пожар — не случайность. Попытался дозвониться до этого магазина, но тоже тщетно. Лишь Исай ответил на звонок, подтвердил, что Глеб действительно на пожаре, но что сам он сейчас в другом месте выполняет поручение Корозова. Не нравился Аристарху этот пожар. Что-то здесь было нечисто. Уж не связано ли это все с Ольгой! Так и лезли в голову подобные мысли. Минут через сорок вместе с Васильевичем и опером с острым подбородком он выехал к магазину, где случился пожар. Прибыли на место, когда Корозова и пожарников там уже не было. Директор магазина, крупная уставшая женщина, сообщила: