Заказываю в библиотеке «Реквием». В нем без особого труда нахожу искомое — свидетельство главного редактора той газеты, куда Голоушев передал те самые упомянутые в письме очерки. Суров ответ: «Твои путевые и бытовые наброски не отвечают ни любопытству читателей, ни серьезным запросам… Они пухлявы вследствие бесконечных диалогов и малоубедительны… Ведь это же сырье, которое еще надо обрабатывать».
Вот тебе и неоспоримые доказательства врагов Шолохова… Автор столь откровенного, нелицеприятного отказа Голоушеву, надо полагать, достаточно сведущ в литературных делах, если не сказать больше. Это — Леонид Андреев.
А кто и что тот некто, по фамилии Голоушев, чьи необработанные, пухлявые донские очерки подвернулись под руку скорым на обман недругам Шолохова? Ответ — в записных книжках Серафимовича: «Сергей Сергеевич Голоушев — это врач-гинеколог по профессии, литератор и критик по призванию. Милейший человек, отличный рассказчик в обществе друзей, но, увы, весьма посредственный писатель. Самым крупным трудом его был текст к иллюстрированному изданию „Художественная галерея Третьяковых“. Менее подходящего „претендента“ на шолоховский „Тихий Дон“ было трудно придумать».
Казалось бы, как скоро и просто все разоблачается. Однако не станем в силу этого приуменьшать с позиций сегодняшнего дня значимости столь поразительной беспардонности клеветы. Можно только представить (хотя бы по тональности письма к Серафимовичу), каково более полувека назад пришлось молодому писателю в умело поставленной клеветниками дымовой завесе слухов и домыслов…
К счастью, не дрогнул и не растерялся. Обостренное чувство справедливости властно повелело — надо что-то предпринимать, не ждать, добиваться. Горяч в борьбе за справедливость, как Нагульнов…
И он делает, пожалуй, единственно возможный шаг: собирает автографы своих произведений, всех, что сохранились — от первых рассказов до эскизов будущей четвертой книги романа, и едет в Москву, в «Правду» — сравнивайте, анализируйте, делайте выводы…[43]
Редакция создает комиссию. Комиссия садится за привезенное. Важно выявить — или не выявить — идентичность, одинаковость, схожесть писательской манеры, чтобы исключить — или подтвердить — обвинение в плагиате.
Справедливость восторжествовала. Поистине так, что к чистому поганое не пристает. Помогли Серафимович, партийные работники, партийная печать… В «Правде» появляется открытое письмо, подписанное членами комиссии Серафимовичем, Фадеевым и Ставским. В нем — действительно открыто — обнажены и причины, которые подтолкнули клеветников к клевете, и цели, которых они хотели добиться.
«В связи с тем заслуженным успехом, который получил роман пролетарского писателя Шолохова „Тихий Дон“, врагами пролетарской диктатуры распространяется злостная клевета о том, что роман Шолохова является якобы плагиатом с чужой рукописи, что материалы об этом имеются в ЦК ВКП(б) или в прокуратуре (называются также редакции газет и журналов).
Мелкая клевета эта сама по себе не нуждается в опровержении. Всякий, даже не искушенный в литературе читатель, знающий изданные ранее произведения Шолохова, может без труда заметить общие для тех его ранних произведений и для „Тихого Дона“ стилистические особенности, манеру письма, подход к изображению людей.
Пролетарские писатели, работавшие не один год с т. Шолоховым, знают весь его творческий путь, его работу в течение нескольких лет над „Тихим Доном“, материалы, которые он собирал и изучал, работая над романом, черновики его рукописей.
Никаких материалов, порочащих работу т. Шолохова, нет и не может быть в указанных выше учреждениях. Их не может быть и ни в каких других учреждениях, потому что материалов таких не существует в природе.
Однако мы считаем необходимым выступить с настоящим письмом, поскольку сплетни, аналогичные этой, приобретают систематический характер, сопровождая выдвижение почти каждого талантливого пролетарского писателя.
Обывательская клевета, сплетня является старым и испытанным средством борьбы наших классовых противников. Видно, пролетарская литература стала силой, видно, пролетарская литература стала действенным оружием в руках рабочего класса, если враги принуждены бороться с ней при помощи злобной и мелкой клеветы.
Чтобы неповадно было клеветникам и сплетникам, мы просим литературную и советскую общественность помочь нам в выявлении „конкретных носителей зла“ для привлечения их к судебной ответственности».
43
Осуществляет в защиту чести своей и другое. В конце 1929 года, например, печатает в ростовском журнале «На подъеме» открытое письмо, в котором и такая возмущенная строчка: «…обвинения эти лживы насквозь».