- Привет честной компании, - говорю, - не стреляйте.
Четверо у костра сидят. Я ящик деревянный недалеко от костра поставил. Свой взнос в общественное пламя. Присел в круг. У одного наша гарнитура висит, добыл уже, остальные со старыми компьютерами. Неразворотливые ребята. Сейчас янки на заставе Кордона каждому желающему войти в Зону передатчик и бронежилет армейский дают. Подпиши бумажку об отказе от страховых выплат и иди куда хочешь. Тут же пункт приема хабара круглосуточный, и деньги заморские плотными пачками на столе лежат. Оружие любое в кредит. Из бара «Пьяная плоть» пришла делегация, покрутилась и вернулась обратно, к родной стойке. Там девочки у шеста попку оттопыривают для героев, а здесь героев и самих могут оттопырить. Не рискнули.
- Куда идешь, братишка? - один спросил.
По первому впечатлению, сборная команда. Случайно собрались. Пара сработавшаяся и двое по одному сошлись. И я к ним прибился. Гитарист с обрезом и кобурой на ремне. «Макаров» в ней, готов поспорить. Ставлю свою прикроватную тумбочку, битком набитую золотом против гривны одной монеткой. Двойка лучше вооружена. Автоматы российские и «Вальтеры». Четвертый одиночка с английской дубиной «Энфилд» ходит. Уронит ее один раз на бетон или рельсы железные, пожалеет о своем выборе. Ну да это его дело.
Присаживается одиночка к костру и исчезает бесследно. Вполне возможный вариант. И без единого выстрела. Нож под лопатку, и все. Проверим.
- На Янтарь к ученым бегу. Повезло мне. Прямо в гараже между смотровых ям артефакт поднял. Чудом не сгорел, - говорю и «Скальп Контролера» из контейнера достаю. - Вот так, парни, домик на море выглядит.
Один вздохнул с завистью тихой, парочка рты открыла в восхищении. Пленка тонкая всеми цветами радуги переливается и из рук в небо рвется. И мощь чувствуется. С британской винтовкой орел текст изрек непечатный. Ладно, это все театром может быть.
Ждем-с. Дадим людям себя проявить. Ну, предложите мне выпить водочки паленой марки «Казаки».
- Эх, выпить бы за удачу, - гитарист вздохнул, - хоть и за чужую, да нет ничего. Второй день нет фарта. Были бы здесь вербовщики с Агропрома, нанялся бы к ним на работу, а то живот с голоду к позвоночнику прилип.
- Да, последние дни перед выбросом самые тяжелые. Артефакты все собраны под ноль, начисто. Народ весь к подвалам жмется, продукты дорогие, водка еще дороже.
Выкатил я барду две банки тушенки из неприкосновенного запаса, для этого он и нужен.
- Утром Скрип из бара пойдет на Агропром. Падай на хвост, дойдешь до рабочего места. Только там люди пашут без песен. Стилет одних «конденсаторов» по тонне в день берет. Правда, голодных там нет, это точно. Смотри сам.
Нет. Не они одиночек режут. Те бы уже кинулись.
- Сыграй «Недавно гостил я в чудесной стране» - попросил я музыканта. - Под хорошую музыку и уходить приятней. Придешь завтра, пойдем, опоздаешь, не обессудь.
Шел я вдоль вагонов, обходя «электры», а вслед мне неслась мелодия. В холмах изумрудных сверкает река, и цвета фламинго летят облака. Ну-ну. Рванула по небу с грохотом молния, тучи почернели на глазах, и хлынул дождь стеной. Не растаю, не сахарный, но капюшон лучше будет затянуть на шнуровку. Вперед, Сотник, тебя ждет родная стая. Я их обоих ранеными подобрал. Уделала их Зона жестоко, так и подружились мы. А сейчас у них дело к созданию семьи идет, я тоже девочку нашел, разводит нас жизнь. Будут жить в подвале замка, неожиданно твердо решил я. Вытаскаем мы с Паолой сокровищницу Викинга, и переброшу я переход пространственный на нашу базу киевскую. Пусть итальянская таможня махорку курит. И псам до зоны два шага. Побегали на просторах и домой. Так и будет.
Настроение улучшилось. Проскочил переход с аномалиями и по щиколотку в воде по дороге к куполу зашлепал. На поляне перед воротами зомби свалил. Свежий, черт. Пришлось присматриваться внимательней. Вдруг один из недавно пропавших бродяг нашелся. Скучно стало контролеру, ходит на «Росток» и людям грезы навевает. Иди за мной и будет тебе доступное жилье. Тоже кстати, абсолютно бесследное исчезновение.
Брюнет, в ухе клипса передатчика, сурово, но надежно, а в глаза я ему смотреть не буду, противно у мертвеца веко поднимать. Вечный «Калашников» без ремня и бинт последний. Пусть Зона будет милостива к тебе, парень.
Захожу в ворота, тут на меня с двух сторон и накинулись. Я на землю пал, и покатились мы с воплями и рычанием по всему двору, пока в штабель труб не врезались. Перед тамбуром в лабораторию Аскольд стоит, на нас смотрит, выживших ищет. Подхватился я легко, схватил обоих шалунов за уши, и повел их в дом. Идут, цветут.
- Взрослые псы, - говорю я Акелле и Герде, - а ведете себя, как щенки маленькие.