А вот к дешевой, рассчитанной на газетчиков благотворительности Мануэль Прадо был неравнодушен. Ему крайне импонировали заметки в проправительственной прессе о том, как президент «заботится» о народном благе. Однако об этой «заботе» лучше всего говорят цифры. Например, экономическая комиссия для Латинской Америки ООН установила, что по темпам развития здравоохранения в 1960–1961 гг. Перу находилась среди латиноамериканских стран на третьем месте от конца после Боливии и Гаити.
Годы правления Прадо пришлись на тот период, когда в жизни латиноамериканских стран, в частности в Перу, наметились новые тенденции.
Во-первых, все громче начала заявлять о себе национальная, в основном не связанная с иностранным капиталом, буржуазия. В Перу к этой группе в первую очередь принадлежали промышленники, производившие рыбную муку и рыбий жир (например, Банчеро Росси).
Во-вторых, с середины 50-х годов определенным образом переориентировались иностранные инвесторы, стремившиеся теперь подчинить своему влиянию, кроме традиционных экономических областей, и новые, прежде всего обрабатывающую промышленность.
В-третьих, по мере того как углублялась научно-техническая революция в развитых странах мира, развивающиеся страны, к которым можно было отнести и Перу, все более отставали в экономическом, научном и культурном отношении.
В-четвертых, под воздействием победы кубинской революции в 1959 г., всколыхнувшей весь континент, зародились новые процессы во всех областях общественной жизни Перу и других латиноамериканских стран, произошло более четкое размежевание классовых и политических сил.
В-пятых, под влиянием национально-освободительной борьбы народов Латинской Америки наметилось усиление патриотических тенденций в перуанских вооруженных силах[106].
Наконец, в послевоенный период образовалась и окрепла мировая система социализма, что коренным образом изменило соотношение сил на международной арене в пользу социализма. Это тоже не могло не отразиться на положении в Латинской Америке.
Правительство Мануэля Прадо мало считалось с новой обстановкой. В области внутренней политики оно, подобно своим предшественникам, создавало самые благоприятные условия для деятельности американских монополий, инвестиции которых в Перу к концу правления Прадо достигали почти 500 млн. долл. [107]. Это, естественно, сдерживало развитие национальной экономики; о тяжелом положении, в котором по-прежнему находились трудящиеся, мы уже говорили.
Забвение национальных интересов проявлялось и во внешней политике правительства Прадо. Оно неуклонно следовало в фарватере внешнеполитического курса госдепартамента США. Выполняя указания Вашингтона, Перу явилась одним из активных участников позорного антикубинского фарса, разыгранного в те годы в ОАГ. Выступая на VII консультативном совещании министров иностранных дел этих стран в Сан-Хосе (Коста-Рика, август 1960 г.), перуанский делегат не упустил случая сказать и об «угрозе» западному полушарию со стороны Советского Союза. В январе 1962 г. Перу одной из первых поддержала в ОАГ предложение США об исключении Кубы из всех органов межамериканской системы. Говоря словами перуанского парламентария Бенавидеса Корреа, Перу как независимая страна стала агонизировать.
Политика президента Прадо привела к столь печальным результатам, что любая политическая партия, желавшая одержать победу на очередных выборах, должна была не просто от нее отречься, но и начертать на своем знамени по крайней мере два обещания: добиваться ускоренного социально-экономического развития страны и достижения ею подлинного суверенитета.
Предвыборный «пасьянс» 1962 г. в Перу «раскладывался» следующим образом. Был сформирован так называемый демократический альянс в составе АПРА, Перуанского демократического движения (партия Прадо), одной из фракций Революционного союза (основанного Санчесом Серро) и Социал-демократического движения. Это объединение выдвинуло кандидатуру апристского лидера Айя де ла Торре, Национальный союз одристов — экс-президента Мануэля Одриа, новая партия — Народного действия — своего лидера Фернандо Белаунде Терри. Появившаяся незадолго до выборов Революционно-рабочая партия (троцкисты) и отколовшаяся от основной так называемая «мятежная» АПРА объявили выборам бойкот.
106
Имея много общего с вооруженными силами других латиноамериканских стран, перуанская армия обладает и специфическими чертами. Будучи одной из многочисленных и хорошо оснащенных на континенте, армия Перу всегда играла видную роль в политической жизни страны. Она воспитывалась, как мы уже говорили, в глубоком уважении к своей патриотической миссии по защите национального суверенитета, причем на революционных, а не монархистских традициях, поскольку родилась в огне войны за независимость. Патриотические традиции перуанской армии получили развитие в связи с тем, что вооруженные силы стали пополняться за счет представителей тех слоев общества, которые непосредственно испытывали на себе экономический гнет иностранных монополий. Передовая, мыслящая часть офицерства начала отдавать себе отчет в том, что дальнейшее развитие страны невозможно в условиях экономической зависимости от монополий США, к тому же при наличии архаичных социально-экономических структур. Особое место в формировании передовых представлений и взглядов в среде военных играл созданный еще в 1950 г. Центр высших военных исследований (КАЭМ), в котором занимались или преподавали, в частности, многие руководители военного правительства, пришедшего к власти в октябре 1968 г.
107
См.: Anaya E. Imperialismo, industrializacion у transfereacia de tecnologia en el Peru. Lima, 1973, p. 23.