В апреле 1969 г. в Комиссии по иностранным делам сената США обсуждался вопрос об «Интернэшнл петролеум компани», которую на заседаниях представлял ее президент Джеймс Дин. Он, сенатор Джевитс и ряд других выступавших требовали от правительства решительных мер в отношении Перу. И такие меры были приняты. Несмотря на заявление госдепартамента об отсрочке применения «поправки Хикенлупера» до решения вопроса в перуанском суде, международные финансовые организации, находящиеся под контролем США, прекратили предоставление кредитов Перу. Вашингтон пошел в том же году на применение другой санкции — «поправки Пелли», отказав Перу в продаже оружия и военной техники. В ответ на это правительство республики предложило американской военной миссии покинуть перуанскую территорию и одновременно заявило о нежелательности визита в Перу представителя президента США миллионера Нельсона Рокфеллера, совершавшего поездку «доброй воли» по странам континента.
Антиперуанскую кампанию развернула американская печать. Газета «Крисчен сайенс монитор» в редакционной статье, озаглавленной «Америка и Перу», писала в те дни: «Нужно подождать и посмотреть, будет ли выполнено данное президентом Хуаном Веласко Альварадо обещание о «справедливой компенсации»… Нужно надеяться, что Лима действительно поступит по справедливости с теми, чьи капиталовложения сейчас экспроприируются. От того, как Перу будет решать этот вопрос, зависят судьба, внутреннее и международное положение этой страны в течение долгого времени» («Christian Science Monitor», 1969, 17 May).
Но Революционное правительство вооруженных сил, наперекор угрозам и давлению, инсинуациям и шантажу, шло своим путем. В середине июня 1969 г. оно приняло Закон об аграрной реформе, ознаменовавший важный рубеж во всей его политике. В ходе осуществления реформы предстояло экспроприировать 90 % земли, находившейся в руках 2 % населения. Закон определял максимальные размеры земельной собственности, которые могли быть увеличены лишь в том случае, если землевладелец гарантировал повышение на 10 % минимума зарплаты рабочим, установленного трудовым законодательством, выплату им десятой части прибылей, предоставление жилья, медицинской помощи, возможности их детям получить образование.
Реформа не только явилась вызовом перуанским латифундистам, но и ударила по империалистической собственности, по интересам иностранных сахарных и других предприятий. Впоследствии правительство пошло еще дальше в области аграрного законодательства: оно разработало целый ряд дополнений. Например, одно из них предусматривало участие сельскохозяйственных рабочих в управлении поместьями.
Аграрная реформа для Перу была поистине исторической необходимостью. О ней в течение многих десятилетий мечтали лучшие представители перуанского народа. Поэтому открыто выступить против реформы не посмели даже правые силы. Ее одобрили все основные политические организации, за исключением АПРА. Однако проведению реформы в жизнь реакционные силы стали препятствовать. Саботаж шел по многим линиям. В некоторых районах помещики захватывали земли у индейских общин, провоцировали антиправительственные выступления. Многие банки приостановили финансирование экспроприированных хозяйств, отказывались выдавать те деньги, которые шли на заработную плату рабочим (правительство было вынуждено принять суровые меры: в феврале 1970 г. оно издало декрет, предусматривавший для саботажников тюремное заключение). И все же вылазки правых не приостановили хода проведения реформы. Ее поддержали не только профсоюзы, но и интеллигенция, церковь, студенчество. Правда, находившиеся в руководстве Студенческой федерации Перу (СФП) левоэкстремистские элементы первоначально добились бойкотирования студентами аграрной реформы, однако после их изгнания студенческая масса выступила в защиту этого, равно как и многих других начинаний военных. Ректоры 33 перуанских университетов подписали декларацию, в которой призывали сочетать осуществление реформы с кампанией по ликвидации неграмотности в стране.
Большую и кропотливую разъяснительную работу в период осуществления реформы вели перуанские коммунисты и комсомольцы. Компартия подчеркивала, что реформа — это не изолированный акт, подобный тем, которые имели место во время аграрных преобразований в ряде других латиноамериканских стран, а очередное звено в цепи антиолигархических преобразований, берущих начало с момента экспроприации «Интернэшнл петролеум компани».