Высокой ценой заплатили мы вам за то, что вы должны были дать нам для нашей борьбы!..| Но вы не выполнили своих обещаний, вы обманули нас, обманули бесчестно, недостойно, низко…
Что же вы хотите от нас после всего этого?.. За всё то, что сделано нацизмом, вас немцев ненавидят народы всего мира!.. Вы сделали то, что даже слово „немец“ стал ненавистным понятием у всех народов… И после этого всего вы еще смеете произносить слова — „Долг“, „Честность“!?…
Вы проиграли войну исключительно по своей вине. Последние ваши усилия оказывать сопротивление ведут только к бесцельным жертвам. Мы же не хотим быть в числе этих жертв, приносимых вами благодаря сумасбродному упорству вашего фюрера и военного фанатизма ваших полководцев!..
Настал канун гибели нацистской Германии, но каше поражение совсем не означает поражения Русского Освободительного Движения! Наша настоящая борьба впереди, она ещё только начинается. Ваше же поражение принесёт нам только новые возможности успешной и справедливой борьбы. И чем это произойдет скорее, тем лучше для нас, лучше для всех! В это мы твёрдо верим!.. Для этой борьбы мы и должны теперь сохранить свои силы…
Не троньте власовские войска, мы не будем вам мешать умирать за Гитлера… Помните, что теперь уже никакими силами вы не сможете заставить нас бороться вместе с вами. Настает ваш конец… Но имейте в виду, что если вы теперь попытаетесь силой оружия принудить нас к повиновению, то будет пролито много крови. Мы готовы упорно сопротивляться!.. Помните, что мы безжалостно будем истреблять на своем пути всё препятствующее нам!..
Не троньте несчастных, беспомощных наших людей, находящихся ещё в вашем рабстве!.. Не троньте генерала Власова!.. Мы предупреждаем вас, что за их кровь прольются реки крови!
Довольно! Это всё!..
Теперь же возвращайтесь обратно, верните боевой приказ генералу-полковнику Вейсу и передайте ему всё то, что я сказал! Передайте особо, что Первая дивизия желает видеть генерала Власова!».
Немецкие офицеры были смущены словами генерала Буняченко. Они не могли не видеть, что продолжать попытки выполнять свою миссию было совершенно бесполезно. Они поняли также и то, что нельзя было не считаться с Первой дивизией, как с военной силой, которая представляла собой крепко сколоченное и отлично вооружённое соединение, численностью своей значительно превышающее бывшую дивизию. Они поняли и непреклонную решимость генерала Буняченко и его командиров.
Генерал Буняченко резко повернулся и быстрыми шагами вышел из комнаты, с шумом захлопнув за собой дверь.
Делегаты связи с подчеркнутой вежливостью как по команде приложили руки к своим фуражкам, вместо требуемого вытягивания руки — нацистского приветствия «Хайль Гитлер». С видом своего достоинства и с большой выдержанностью они ответили одним словом — «Яволь!». Начальник штаба дивизии мягкий и деликатный подполковник Николаев, провожая их, пытался смягчить резкое выступление генерала Буняченко и неловкость создавшегося положения. Вскоре после отъезда немецких делегатов, майор Швеннингер пришёл к генералу Буняченко и сообщил ему, что он получил предупреждение, что будет расстрелян, если не добьётся повиновения дивизии. Генерал Буняченко ответил:
— «… Пока существует Первая дивизия вы можете не беспокоится за свою судьбу». — А затем, «шутя» с хитрой улыбкой добавил:
— «А расстрелять вас могу и я…»
Майор Швеннингер на это ничего не ответил. С серьёзным лицом, пожав плечами, он с видом своего полного бессилия и обречённости развел руками.
На другой день Первая дивизия, пополнив из местных складов свои запасы, к вечеру выступила в дальнейший путь.
В это время советская армия в районе Франкфурт на Одере, именно на том участке фронта, который так недавно покинула Первая дивизия, перешла в наступление. Она быстро продвигалась вперёд. Немцы отходили без сопротивления. Только нежелание немцев сдаваться в плен советским войскам, а желание капитулировать перед западными союзниками поддерживала в немецких войсках способность к местному сопротивлению арьергардов. Бои шли уже по реке Шпрее и за овладение города Шпрееберг в 30 километрах восточнее маршрута продвижения первой дивизии.
На следующее утро дивизия перешла в район Кенигсбурга и к удивлению всех, совершенно неожиданно к ней присоединился отдельный добровольческий русский полк, под командованием полковника Сахарова. С присоединением этого полка численность дивизии стала свыше 20 тысяч человек.
После дневного привала, к вечеру, дивизия двинулась в дальнейший путь. Линия германосоветского фронта проходила уже в 15 километрах восточнее Первой дивизии. Пришлось изменить направление. Необходимо было быть готовыми к отражению возможного флангового удара со стороны советских войск и особенно их передовых танковых частей. На опасных участках местности полки создавали подвижные противотанковые заслоны, которые прикрывали с флангов колонны частей дивизии.