Бой на южной окраине Яковлево длился 24 часа. Батальон сковывал действия противника и обескровливал его. В этом бою танкисты не теряли самообладания и мужества. Они выстояли, не пропустив немцев».
Интересные данные о танковом бое 6 июля 1943 г. в районе Яковлево приводит в своем фундаментальном труде американский исследователь Кристофер Лоренс, директор независимого института военной истории Дюпуи:
«…Бой в районе Яковлево 6 июля 1943 г. развернулся на фронте 4,4 км. С немецкой стороны в нем приняли участие: 1-я тд СС “Лейбштандарт Адольф Гитлер”, 55-й полк тяжёлых минометов, 86-й батальон лёгких полевых гаубиц, 315-й пп – 167-й пд. Всего: 27 025 человек личного состава, 157 танков и СУ (в том числе 7 легких), 225 артиллерийских орудий, в ходе боя был зафиксирован 231 самолето-вылет немецкой авиации. С советской стороны в бою у деревни Яковлево участвовали: часть сил 52-й гв. сд, часть сил 51-й гв. сд (6-й гв. А), 1-я гв. тбр, 49-я тбр, 265-й минометный полк. (3-й мк – 1-й ТА). Всего: 16 969 чаловекличного состава, 112 танков и СУ (в том числе 14 лёгких), 180 артиллерийских орудий, в ходе боя зафиксировано 20 самолето-вылетов советской авиации.
Потери сторон: Немецкая сторона потеряла: 524 человека личного состава (90 убитых, 415 раненых и 19 пропавших без вести), 38 танков и СУ, 3 орудия, пленных не захвачено. Советская сторона потеряла: 1421 человек личного состава (312 убитых, 784 раненых и 325 пропавшими без вести), 32 танка и СУ и 23 орудия. Захвачен
1 пленный… Лоренс пишет, что в 13.00 6о июля 1943 г. командир 1-й тд СС Виш лично отдал приказ боевой группе дивизии перейти в атаку и совершить прорыв обороны русских. 15 минут позже советские войска контратаковали 38 танками с южной окраины Яковлево, скорее всего силами 1-й гв. тбр – 3-го мк. Это атака была отбита и советские танки были отброшены в направлении Покровки…»
Из воспоминаний командующего 1-й танковой армией генерала М. Е. Катукова:
«А между тем срок выполнения пункта приказа о контрударе наступил, и нам ничего не оставалось, как выдвинуть танки. Скрепя сердце я отдал приказ о нанесении контрудара. И степь, минуту назад казавшаяся безлюдной, пустынной, наполнилась гулом сотен моторов. Из-за укрытий выползли “тридцатьчетвёрки» и, на ходу перестраиваясь в боевой порядок, ринулись на врага. За танками двинулись цепи пехоты.
Я чувствовал себя неспокойно. Для меня, как я уже говорил, не было секретом, что 88-мм орудия «тигров» и «фердинандов» пробивают броню наших танков с расстояния
2 километров. Вряд ли в этом случае “тридцатьчетвёрки” смогут выиграть бой в открытом огневом состязании. Но есть недостаток и у тяжелых танков врага – плохая маневренность. Вот этот недостаток можно прекрасно использовать при засадах. Пока стальная громада развернёт башню, легко маневрирующая “тридцатьчетвёрка” может произвести несколько прицельных выстрелов.
Уже первые донесения с поля боя под Яковлево показывали, что мы делаем совсем не то, что надо. Как и следовало ожидать, бригады несли серьезные потери. С болью в сердце я видел с НП, как пылают и коптят “тридцатьчетвёрки».
Нужно было во что бы то ни стало добиться отмены контрудара. Я поспешил на КП, надеясь срочно связаться с генералом Ватутиным и еще раз доложить ему свои соображения. Но едва переступил порог избы, как начальник связи каким-то особенно значительным тоном доложил:
– Из Ставки… Товарищ Сталин. – Не без волнения взял я трубку.
– Здравствуйте, Катуков! – раздался хорошо знакомый голос. – Доложите обстановку!
Я рассказал Главнокомандующему о том, что видел на поле боя собственными глазами.
– По-моему, – сказал я, – мы поторопились с контрударом. Враг располагает большими неизрасходованными резервами, в том числе танковыми.