— Врут! — радостно ответил Буденный. — Обидно им, что бьет их унтер-офицер… Вот что, Денис Васильевич, — предложил Буденный, — иди к нам, будем вместе бить ваших генералов!
— Ну уж нет, голубчик, — отступил генерал. — От этого увольте. В этом деле я вам не помощник! — Он вынул саблю и протянул ее нахмурившемуся Буденному. — Прими, — сказал он, — я сдаюсь. А если что не так, то и руби меня с богом по-солдатски!
Буденный принял саблю и, пробуя, согнул голубоватый клинок.
— Ладно, — усмехнувшись, жестко сказал он. — Тогда как-нибудь сами обойдемся…
… Во дворе к командарму подошел человек с бабьим лицом. Он тронул его за рукав и почтительно сказал:
— Господин начальник, я баньку истопил!
— Какой я тебе господин? Какую баньку?
— Помыться, с дороги… — испугался тог.
— А что, — согласился командарм, — самое время. — И он провел рукой по пропыленному лицу. — Пошли посмотрим.
Они прошли через двор, заполненный снующими вестовыми, озабоченными ординарцами, хлопотливыми квартирьерами, и вошли во флигель.
Лакей приоткрыл тяжелую дверь, пустил из нее плотный клуб пара и тут же захлопнул.
— И парилочка как надо…
— Годится, — довольно сказал Буденный.
И тогда лакей вновь тронул его за рукав и заглянул в глаза.
— Вот господа говорят, — сказал он, — «все кончено, все кончено». А я человек средний, лакейского званья, безвредный и при любой власти нужный. Так я считаю, ничего не кончено. Все только начинается. Генералы на Руси всегда были и будут… Вот вы по усам так самый генерал и есть…
— А ну, сгинь! — оборвал его Буденный. — Сгинь и на глаза мне боле не попадайся!
И человек с бабьим лицом сгинул.
Командарм вышел во двор.
На противоположной стороне улицы, у палисадника, бойцы резервного эскадрона разглядывали троих неизвестных. Поверх играющих на солнце, расшитых желтыми шнурами по алому сукну доломанов, поверх белых ментиков и синих рейтуз этих троих были надеты длинные щегольские кавалерийские шинели, из-под которых выглядывали хромовые сапоги с блестящими шпорами. Над их головами колыхались султаны киверов, алели шлыки и золотом отливали кисти. Сверкала начищенная до блеска медная чешуя подбородных ремней.
— Это кто же такие? — поразился Буденный.
— Разрешите доложить, — сказал начштаба Зотов. — Прибыли красные офицеры. Три человека.
— Интересно, — удивился Буденный. — Зови! К кому направляешь? — спросил Буденный, пока офицеры переходили улицу.
— Да вот, — отмахнулся начштаба, — не желают их…
Группа стоявших рядом командиров настороженно следила за приближавшимися офицерами.
— А ничего ребята, — сказал Буденный. — Видно, их основательно жучили… Карпенко, будешь брать?
— На хрена мне нужны эти фендрики! — отмахнулся тот. — Ворон пугать? Не то старые офицеры, не то черт-те что! Они же в первом бою убегут. «Мама!» — закричат.
— И ты не будешь брать? — с улыбкой спросил Буденный Баранникова.
— Прошу ослобонить, товарищ командарм. С ними, с корнетами, только наплачешься.
Офицеры перешли на четкий строевой: щелкнули каблуки, звякнули шпоры.
— Товарищ командующий, выпускники Петроградских кавалерийских курсов красных командиров прибыли в ваше распоряжение.
— Так вы, стало быть, питерские? — пряча усмешку в усы и явно любуясь молодыми командирами, спросил Буденный. — Значица, к нам. Ну, в час добрый… Правду сказать, наша братва не дюже привечает вашего брата.
Командиры стояли не дрогнув. Только султаны киверов колыхались на ветру.
— Обижаются, — сказал Буденный, — своего разве мало народу.
Офицеры, совсем мальчишки, стояли с застывшими бледными лицами.
— Да ведь всяко бывает, — уже добрее продолжал Буденный. — Народ вы молодой, необстрелянный. А вдруг сдрейфите с непривычки? А у нас на этот счет строго. В бою были?
— Так точно, — сглотнув от волнения, четко ответил стоящий справа. — Юденича били!
— Хорошо! — сказал Буденный. — Ну, а командовать приходилось?
— Были старшими курсантами. Командовали строевыми взводами. Я взводом разведки, — вновь доложил самый молоденький на вид.
— Вот это добре.
Тогда вперед выступил Карпенко.
— Товарищ командарм, выделите мне двоих.
— И мне, пожалуй, одного… — сказал Баранников. — У меня пехотный взвод без командира. Только вот форма… Как бы насмешки от бойцов не вышло…
— Форма гвардейских гусар. Парадная. Выдана приказом петроградскому гарнизону. Другой на складах не оказалось, — четко ответил молодой командир и, покраснев, добавил: — Лермонтов в такой ходил…