Я слышал от приятеля, что жена не давала ему «тыкать» себя лет шесть после рождения ребенка — боялась рецидива и новой порции боли в роддоме. Правда, так совпало, что как раз через шесть лет они развелись, оставив кроху в неполной семье и в недоумении; впрочем, та экс-жена вскоре оперативно выскочила замуж и одного за другим родила новому мужу троих детей, видимо, решив не повторять прежних ошибок, но полностью забыв о средствах контрацепции.
Но даже если «тыкать» можно в любое время, делать это стоит не бездумно, а очень даже с умом. Англичанкам когда-то советовали смотреть во время «этого» в потолок и думать об Англии; подобные советы наверняка слышали молодые девушки не только в этом островном государстве. Стишок про того мужичка, который «тихо сзади подошел, сунул, вынул и пошел», появился совсем не на пустом месте. Сколько их таких было, любвеобильных, но совершенно не думающих о своих партнершах? Те, видимо, должны были молча терпеть — ведь хоть какой-то, но свой, персональный, — и сбрасывать напряжение не в постели, а в душе, мощной струей воды приятной температуры.
Откровенно говоря, я сам не был ангелом в этом отношении — особенно с первой женой; если бы было иначе, возможно, мы прожили бы долгую и счастливую жизнь вместе. Но я научился всему потом, с женщинами, которые не стеснялись говорить, что им нравится и что мужчине нужно делать. Наука оказалась нехитрой, а набор приемов — ограниченным, что не мешало эти приёмы комбинировать, чтобы достичь нужного эффекта за нужное количество времени.
Например, сейчас, с Аллой, мне нужно было сделать девушку счастливой как можно быстрее, а потому я задействовал обе руки, все её отверстия, а ещё сумел дотянуться до сисек — в условиях тесной парилки это стало отдельным подвигом, которым я втайне гордился.
Оргазмирующая женщина теряет волю к сопротивлению. Если на первые касания интимных мест Алла ещё дергалась — больше от неожиданности, разумеется, чем от неприятных ощущений, — то потом ей было не до того. Поэтому я выяснил, что она способна на мультиоргазм — я знал несколько умных слов, — что готова получать удовольствие достаточно долго, но очень быстро устает и сворачивается после этого калачиком. Ну, насколько это возможно на узкой полочке в две доски-пятнашки.
Ещё я узнал, что Алла девственница и может быть невероятно громкой. Впрочем, я сознательно не просил её вести себя тише и надеялся, что добрая бабушка поймет наши молодые порывы. Алле это было нужно. Мне, правда, тоже, но свои потребности я удовлетворил как-то походя — даже не мастурбировал, а кончил от пары сомнительных движений.
После чего вылил на себя всю теплую воду, что оставалась в тазике. Хотелось бессильно опуститься на пол и заснуть — всё же удовлетворение женщин тяжелый труд, кто бы чего ни говорил. Но я заставил себя приготовить ещё один тазик воды с нужной температурой — для Аллы. Ей это было тоже нужно.
— Егор…
— Что? — немедленно откликнулся я.
Алла лежала лицом к стене, и я не видел её мимику. Но её голос ясно давал понять, что у неё всё хорошо.
— Как мы со всем этим справимся?
— Вместе, — также тихо сказал я. — Не бойся, мы не в глухой заднице. Я бы даже сказал, что мы совсем не в заднице. И всё у нас будет хорошо. Я понимаю тебя… ты никогда не была в такой ситуации и боишься. Я тоже не был и тоже боюсь. Но мы справимся, обещаю.
Она немного помолчала.
— Егор?
— Что?
— Я тебя люблю…
«Ох».
— Я тебя тоже, зайчонок.
Я подполз к ней поближе и ткнулся лбом в очень горячую поясницу, а руку положил на небольшой изгиб у попы.
— Нам пора, Ал, — сказал я, жалея о том, что этот момент не может длиться вечно. — Пойдем сохнуть и будем выбираться отсюда. Нам ещё часов восемь ехать.
Она что-то промурчала в ответ.
И я решил дать ей целых пять минут блаженного покоя.
Глава 17
Посттравматический отпуск
С бабушкой из деревни Красный Колос мы простились очень тепло. Она явно слышала те звуки, что издавала Алла во время помывки, даже проверила баньку, пока мы возились у машины, но придраться там было не к чему. Я всё прибрал, помыл, долил израсходованное в горячий бак, принес ещё пару ведер холодной воды и отправил веник отмачиваться в ту самую лоханку, а сбитые листья собрал и выкинул. Бабуля кидала на нас очень хитрые взгляды, как бы говоря, что всё про нас знает; я был уверен, что вечером она с подружками обсудит это происшествие и разберет нас по косточкам, но мне было на это наплевать.