Будучи аспирантом, я жил один в маленькой комнате блока; я не знал, почему дефицитная жилплощадь пустовала, но мне это было даже на руку. Я наладил отношения с комендантшей Верой Павловной, которую мы на первых курсах сильно недолюбливали — уже не помню, за что. После этого на меня пролился буквально дождь различных плюшек — от вполне приличных стола и стульев до расходников и прочего барахла, которое находилось в распоряжении коменданта. Она, конечно, потом припахивала меня по разным мелким надобностям, но я считал это небольшой ценой за комфорт.
Вот этой опцией я и воспользовался. Вера Павловна, разумеется, отнеслась к визиту какого-то первокурсника с определенным сомнением, но я сумел убедить её, что для успешной учебы мне и моим товарищам не хватает сущих мелочей. Она вняла голосу разума, и у нас в комнате появилось много всего нужного и полезного. Например, второй стол, который был хорош без дураков — с прямоугольной столешницей цвета застывшей глины, без тумб, но с металлической рамой, которая была надежной и черной, как африканская солидарность.
У нас уже был многофункциональный уродец, который в зависимости от наших потребностей был обеденным, письменным, а иногда и карточным столом — если мы собирались расписать «пульку» в преферанс под пиво. Теперь его место занял новый красавец, а уродец переместился на свободное пространство между мной и Жасымом.
Именно из-за него на меня сейчас и смотрела Алла. Я же наискосок возлежал на своей кровати, опершись о стену и положив ноги на свежеприобретенный в той же волшебной кладовке табурет.
— Егор, — ответил я. — Очень приятно.
— Егор… Егор… — она смешно сморщила носик. — У меня есть несколько знакомых Егоров… Ты не один из них?
— Я тебя пьяную на кухне подобрал.
— Нашел, чем гордиться… — пробормотала она.
Похоже, пить до положения риз для неё совсем не в новинку, хотя вряд ли она представляет, чем для неё должна была закончиться вчерашняя пьянка. Впрочем, она была относительно молодой — для меня-нынешнего, из будущего, — а в её возрасте мало кто задумывается о возможной смерти в результате привычных действий и поступков. Наверное, каждый раз, когда Алла уже не могла ходить от количества выпитого, находился сердобольный товарищ, который обеспечивал ей необходимую помощь. Сейчас ей помог я.
— Я и не горжусь, — ответил я. — Было бы чем гордиться. Просто помог, без всякой гордости.
Алла хмыкнула.
— Всё было так плохо? — спросила она.
Я немного подумал, но решил не приукрашивать.
— Ты чуть не умерла. Но я, как рыцарь, не мог не спасти попавшую в беду принцессу.
— Тоже мне, рыцарь нашелся, — Алла улыбнулась.
Ага, а насчет принцессы у неё никаких возражений нет?
— Ну какой есть. Пришлось принять срочные меры, тебя вырвало, и ты, извиняюсь, описалась. Так что я тебя ещё помыл и переодел в чистое…
— Что?!
Алла подскочила и заглянула под одеяло, которым я её заботливо укрыл. Моё одеяло, между прочим.
— Ты… ты… — от гнева она не могла найти подходящих слов и только смотрела на меня взглядом голодной волчицы.
Её лицо стремительно краснело.
— Я-я, натюрлих, — кивнул я. — А что было делать? Не оставлять же тебя там? Представляешь — кто-то заходит на кухню, а там ты лежишь в луже блевотни и мочи. Впечатляющее зрелище…
— Но ты… не должен был! Нужно было позвать кого-то… а ты сам…
— Кого я сейчас найду? — сказал я убежденно. — Все на занятиях.
Я слегка покривил душой. Я точно знал, что не все в нашей общаге любили грызть гранит науки, но искать их не собирался.
— А ты чего не на занятиях?
— Решил не ходить, — честно ответил я.
— Опасно… — задумчиво сказала она. — Ты на каком курсе? На втором?
— Не, пока только первый.
— Тем более. Прогуливать занятия на первом курсе — верный путь к отчислению на втором.
— Наверное, но у меня есть запас прочности, один день сильно не повредит. А ты? Почему не в институте, а водку пьянствуешь и дисциплину нарушаешь?
Алла внезапно успокоилась и потупилась.
— Я не водку… мы с девчонками вино пили…
— Неважно, — отмахнулся я. — Это всё равно не повод прогуливать лекции. Ты на каком курсе?
— Да я вообще у вас не учусь, — отмахнулась она. — Не надо мне никуда. А Ирка… ей на всё пофик.
Ещё и Ирка какая-то.
— А где учишься? — мне действительно было любопытно.
— В… ну, в институте одном… — её лицо приняло выражение, которое я истолковал как недовольное.