Поняв, что никто кроме нее не поет, и что из-за газа она выставила себя дурочкой даже сильнее, чем когда, по совету человека из штата, пришла просить специальное разрешение на то, чтобы поехать домой в штат Теннеси, Лаура замолчала.
Блондинка нахмурилась.
– Странная семейка.
Эшли серьезно посмотрела на свою будущую мачеху.
– Если ты не позволяешь стоматологу делать его работу, то чего ты можешь ждать от нас?
Аарон и Кристофер согласно кивали.
Лаура, задыхаясь от возмущения, направила указательный палец на Дэв.
– Это… Это просто УЖАСНО! Ты подговорила их сказать это, – шумно обвиняла она, отчего слюни капали на синий бумажный нагрудник.
– Это сработало? – Спросила Дэв.
Лаура посмотрела на трех маленьких сговорившихся монстров перед нею, которых она любила всем сердцем. "Дерьмо". Она вздохнула и проворчала:
– Да, это сработало.
Дети радостно закричали.
– Но мне нужно больше газа. – Лаура вопросительно посмотрела на Дэвлин. Поведение высокой женщины тут же изменилось, больше не было и следа иронии. Лаура не шутила; она действительно боялась.
Дэв подошла к доктору Ротшильду и серьезно посмотрела на него.
– Можно использовать больше газа без негативных последствий?
– Определенно.
– Действуйте.
– Мы используем больше газа.
На сей раз, Лаура радостно закричала, напугав медсестру так, что та уронила поднос, отчего инструменты разлетелись по полу. Женщина пробормотала нечто нелицеприятное относительно Лауры, которая тоже пробормотала что-то в ответ, только вдвое громче.
Кристофер в замешательстве посмотрел на мать.
– Мамочка, а кто такой нацист?
Дэв покачала головой. Это будет длинное утро.
* * *
Лаура в изношенных джинсах и футболке сидела перед компьютером. Она пристально смотрела на широкий жидкокристаллический экран. Наконец, она вздохнула.
– Закрыть файл. – Писательница задумчиво постукивала пальцем по столу, размышляя. – Открыть файл 'Марлоу 2010-2015'.
Звук был выключен, так что машина тихо и покорно повиновалась голосовой команде.
Лаура переместила курсор в конец документа и начала печатать. Через пару секунд ее пальцы остановились. Писательница нахмурилась и сняла очки, чтобы протереть уставшие глаза.
– Закрыть файл. Открыть документ 'Марлоу'. – Картинка на экране изменилась. – Дезактивировать клавиатуру.
Гремлин, ее мопс, оценил команду, как возможность получить немного внимания хозяйки, так как Принцесса спала на другом конце кровати, отвернувшись от него. Пес спрыгнул с постели и лениво потрусил к Лауре.
Лаура с улыбкой посмотрела на собачку. Она могла ясно видеть, о чем он сейчас думает.
Гремлин посмотрел на ее колени, оценил высоту, на которую придется прыгнуть, и затем опустился на ступни Лауры.
– Слизняк, – сказала она нежно, наклонившись, чтобы почесать пса за ухом. – Давай посмотрим, не забыла ли я, как использовать эту модную штучку, которую Дэвлин подарила мне на Рождество. – Она сопротивлялась этому прошлые пару недель, но знала, что если так будет продолжаться, это заденет чувства Дэв.
Гремлин зарычал при упоминании имени Президента.
Лаура фыркнула.
– За что я тебя люблю, Гремлин, так это за постоянство. – Она взяла толстую книгу со стола, и быстро пролистала руководство, чтобы найти нужную команду. – Активизировать диктовку.
Надпись 'Программа запущена' появилась вверху экрана на несколько секунд и исчезла.
Лаура кивнула, довольная собой за то, что ей удалось это сделать. Бросив руководство обратно на стол, она сплела пальцы в замок. Затем писательница начала изливать свои мысли на экран и в память компьютера.
Самая сложная часть этой истории – не рассказать, кто такая Дэвлин. Я знаю, кто она. Или, по крайней мере, я знаю ее лучше, чем мог бы узнать любой другой, делающий эту работу. Я уже давно оставила надежду полностью описать ее в одной книге. Но ее легко узнать, и еще легче полюбить, и даже той части, которая будет в книге достаточно для остального мира. Но я не могу делать эту историю так же, как и другие мои биографии. Я не беспристрастна. Я на пути к вершине любовного увлечения.
Я уже удалила в пять раз больше текста, чем сохранила; особенно это касается кампании 'Марлоу в Президенты: Голос Нации'. Я чувствую себя так, будто мое отсутствие в стране во время большей части этой кампании действительно отрицательно повлияло на мою способность описать эту часть истории. Конечно, я могу читать газеты, брать интервью и разговаривать с Дэвлин, но я не 'жила' те несколько лет вместе с остальной Америкой. Не 'чувствовала' это так, как остальные. До и после этой части я прекрасна. Полагаю. В описании ее срока или, помоги мне Бог, двух сроков при исполнении служебных обязанностей, некоторые части исторической перспективы будут просто взрывом. Многие люди до сих пор ходят с открытыми ртами, не веря, что все это случилось… и еще меньше понимая, как и почему.