- О чем задумалась, - прервал ее размышления Роман.
- Да так, - кокетливо улыбнулась она, - мысли разные в голове. Ты знаешь, вроде бы столько лет прошло с последней нашей встречи, а кажется, будто все было только вчера.
- Ты опять про Тамару, - опустил голову Роман.
- Забудь, - благодушно улыбнулась Женя, - все в прошлом. Приходи вечером к ужину, познакомлю тебя с твоей дочерью, и с моим сыном.
- Непременно приду, - обрадовался Роман. - Вот только что я буду делать до вечера, я уже сейчас сгораю от нетерпения.
Женя улыбнулась. Достав с кармана сотовый телефон, она набрала Анюте, и попросила ее, спуститься во двор.
С подъезда вышла девочка тринадцати лет, и направилась к ним.
- А я ее уже видел, - улыбаясь, сказал Роман. - Здесь на остановке, представляешь, спутал ее с тобой. Подъехал, остановился, а это она, а не ты. Так расстроился, а оно вон как оказалось.
Анюта подошла к ним. Она и впрямь была очень похожа на свою мать. Такие же черные волосы, карие глаза, та же улыбка и взгляд. Смешенное чувство посетило Романа. Радость встречи, сменялась горечью грядущего расставания.
- Хотела тебя познакомить с другом моего детства, с очень близким другом, - пояснила дочери Женя. - Это Рома, - когда-то мы с ним были очень близки.
- Аня,- протянула девочка свою нежную руку Роману.
Он обнял ее совсем по отеческий, долго не отпуская, прикоснулся к ее волосам губами, и с любовью вдохнул ее ни с чем несравнимый аромат. Аня посмотрела на него с неким удивлением, а затем обратилась взглядом к своей матери, не понимая, чего от нее собственно хотят.
- А сколько тебе лет Анюта, - не находя слов, первое что пришло в голову, брякнул Роман.
- Тринадцать, - ответила та.
- Хорошо учишься?
- Нормально, - смущаясь и опуская взгляд, отвечала Аня.
- Очень хорошо учится, - вмешалась Евгения. - Просто вундеркинд, а не ребенок.
- Серьезно, - изумился Роман.
- В этом плане да, вот только характер,- заметила Женя, прижимая дочь к себе и нежно поглаживая ее голову.
- А что не так с характером?
- Вредная стала последнее время, просто слово ни скажи. Меня все время поучает, братика шпыняет, отца не слушает.
- Переходной возраст, - заметил Роман, - это пройдет.
- Надеюсь, - обращаясь к дочери, сказала Женя, - ведь пройдет?
Аня пожала плечами.
Распрощавшись до вечера с Романом, мать и дочь поднялись к себе в квартиру. Анна Михайловна, стояла у плиты, и жарила рыбу, Артур сидел за компьютером, и общался со своими Американскими друзьями, а Валентин Петрович, сидел у телевизора, и смотрел свои любимые сериалы про войну.
- Можно кусочек, - взяв жаренный рыбий хвостик, Женя села за стол.
- Кушай, моя хорошая, - с любовью, ответила Анна Михайловна.
- Хочешь, открою тебе одну тайну.
- Тайну, - переспросила Анна Михайловна.
- Аня не Джека дочь.
- Что? - Изумилась Анна Михайловна.
- Да, - ответила та, - только папе не говори. Женя рассказала ей все с самого начала.
Анна Михайловна села радом за стол в полном удивлении. - Как так? - Не сходило с ее уст. - Как так?
- Так вот, - сказала Евгения, - я только что виделась с ним, познакомила его с Аней.
- Ромку что ли?
- Да.
- У тебя так глаза горят, что мне даже боязно дочка. Ты смотри, хвостом не верти, ведь у тебя муж, дети.
- Да нормально все мама, все давно в прошлом.
- В прошлом, - обеспокоено вздохнула Анна Михайловна, - ох, чует мое сердце...
- Все будет хорошо, - заверила Женя, - ведь мы уже давно не дети.
- Как бы это было так, - снова тяжело вздохнула Анна Михайловна, - как бы это было так.
3
Тем временем, в поместье "маленькая Русь", борозды правления особняком, возложила на свои массивные плечи, кухарка - Зинаида Сергеевна. Высокая, статная, ширококостная женьшена, с взглядом цербера, она уже давно была негласной хозяйкой этого дома, Женя же скорее была гендиректором, время от времени устраивавшая ревизии, и особо не вникая в рутинные дела. Больше всего от цербера попадало дяде Мите, за его нерасторопность, за частые посиделки в интернете, да и за язык, который у него был без костей. Ире и Свете, домработницам, порой тоже влетало, а вот к свекру Жени Джону Томасу, у Зинаиды Сергеевны, были особые отношения.
Давно похоронив мужа, вырастив двух детей, Зинаида Сергеевна работала и жила теперь только для себя. Выполнив, как ей казалось, свое предназначение и все поставленные перед ней задачи судьбы, можно было теперь пожить и для себя. Для души так сказать. Семья Томасов стала для нее родной, а Джон Томас, казался ей тем идеалом, которого она не видела даже в ныне покойном муже, с которым прожила довольно таки долгую и счастливую жизнь.
Не высокий, слегка сгорбленный старичок, с красивой, сделанной на заказ тростью, с ручкой в виде гепарда, стал, по всей видимости, ее последней любовью. Со стороны они смотрелись как слон и моська, но разве это аргумент для любящего сердца. Ее долгие ухаживания длились ни один год, ведь крепость под названием Джон, долго оставалась непреступной. И как говориться, долгая осада и труд, терпение, наконец-таки, делают свое дело. Сердце Джона, она покорила своим умением в кулинарии, прежде всего. Любое блюдо, приготовленное ею, имело просто волшебный вкус, ей бы работать где-нибудь в ресторане шеф поваром, но не сложилось. Так же доброе отношение к Джону, какая-то просто материнская любовь к нему, пошатнула его чувство к покойной жене, и заставило так и обратить внимание на заботливую, добрую, всегда ласковую, Зинаиду Сергеевну. Это был роман на закате. Старички миловались в абсолютном целомудрии, конечно же, держались за ручки, подолгу беседуя, и даже обнимались. Джон словно открыл в себе второе дыхание, жизнь, которая протекала в тоске и ожидании встречи с покойной женой, теперь обрела для него новый смысл. Он искренне полюбил своего цербера, а она с заботой и искренней любовью, охраняла его сон и покой.