— И что же? Ты планируешь посвятить жизнь деньгам?
— Уж точно не нищете.
— Звучит ужасно, — передернула я плечами. — Оскорбительно для твоих родителей и всего, что они дали тебе…
— Тебе легко рассуждать об этом, — голос Глеба едва заметно завибрировал, меж бровей залегла гневная складка.
Он, наверное, хотел сказать что-то еще, но вместо этого сжал губы и, развернувшись, пошел прочь. А я смотрела ему вслед, и мне было обидно, что мы вот так поспорили, едва встретившись через много лет. Я ощущала его почти родным человеком, только потерянным на время, а теперь найденным. Мне было больно оттого, что он так думает о жизни — именно близким людям такое прощать труднее всего. Но еще больнее было понимать, что он на меня обиделся.
Я вернулась в дом и стянула ненавистную кофту, которая уже почти приплавилась к телу.
— Ты познакомилась с соседом, малышка? — ласково спросила мама.
— Нет, мы давно знакомы. Мам, разве ты не знаешь, что это тот самый Глеб, с которым я дружила в детстве?
Она покачала головой:
— Откуда же мне было это знать? Он так изменился, вырос…
— Да, и не только в этом.
— А в чем еще?
— Что-то все про деньги говорит. Будто это самое главное в жизни.
— Не обращай внимания, это юношеский максимализм.
— А у меня он в чем проявляется?
— А ты уже взрослая. Серьезная и мудрая девица.
— Мам, мы же с ним одного возраста!
— Ну так известный факт, что девочки раньше взрослеют. Внутренне ты старше него года на три, а то и на пять.
— Значит, мне надо дружить с 21-летним молодым человеком? — сразу вспомнился Денис из автобуса.
— С кем это ты там дружить собралась?
— Я уже взрослая! 18 лет, и студентка…
— Самое время дров наломать!
— А когда время?
— Вот закончишь институт…
— Ты же сама сказала, что я взрослая и мудрая.
— Да. И в данный момент твоя мудрость в том, чтобы сосредоточить свои усилия на учебе.
— Я с ума сойду, если буду только над учебниками сидеть.
— Найди здесь подружку. И с Глебом дружи. Он хороший мальчик, из хорошей семьи.
— Из хорошей? Тебя не смущает, что они… ну, небогатые?
— Нисколько. А тебя?
— Меня тоже нет. Но Глеба, кажется, смущает.
— Это все тот же максимализм. Бедность — не порок, если люди порядочные. А они работают, не пьянствуют, много детей воспитывают. Очень хорошие люди. Верующие к тому же.
Я кивнула и обняла маму за талию. Мне стало намного спокойнее — я поняла, что у нашей с Глебом дружбы есть шанс. Решила сходить к нему завтра утром и предложить ему начать наше повторное знакомство сначала. Думала даже испечь для этого печенье по бабушкиному рецепту, чтобы угостить всю их семью, но вспыльчивый сосед меня опередил — явился на закате сам. Время было уже не раннее — часов десять вечера. Смуглые щеки моего детского друга алели румянцем, а в руках он мял крошечный букетик незабудок, таких же синих, как его глаза.
Я как раз уложила Кирю спать и вышла на крыльцо в последний раз перед сном вдохнуть свежего воздуха. Дневная жара только-только спала, с реки повеяло свежим ветерком.
— Слушай, ты прости, что я так вспылил… — помявшись, пробормотал Глеб, не глядя на меня и продолжая теребить тонкие стебельки цветов. — Это просто… от переизбытка эмоций… не ожидал тебя увидеть… Но я очень рад, что ты приехала… и что помнишь меня…
Договорив, он решительно поднял глаза на мое лицо и, кажется, покраснел еще чуточку гуще. Грудь его ходила ходуном от взволнованного дыхания. Я улыбнулась.
— Что скажешь? — не выдержал он моего молчания.
Я вздохнула:
— Скажу, что еще немного — и от твоего букета останутся одни обрывки.
Он резко опустил голову вниз и расстроенно причмокнул языком:
— Черт!.. Это тебе… но теперь уже стыдно вручать. Сейчас я еще один нарву…
Глеб шустро развернулся на пятках, но я успела схватить его за предплечье:
— Стой! Не вздумай! Отдай этот. Мне нравится. Незачем живые цветы рвать… лишние.
Он послушно отдал мне измученные растения, тепло коснувшись моих рук своими крупными смуглыми пальцами. От этого ощущения по спине пробегали мурашки.
Мы сели на завалинку, совсем близко, но не касаясь ногами друг друга, благодаря тому, что я скромно сжала колени. Разложила на них букет и заново пересобрала, отрывая лишнее и совсем измученное. Результат получился вполне сносный.