Но поскольку я почти всю дорогу проспала, то теперь не представляла, где нахожусь, даже примерно. Скорее всего, на Рублёво-Успенском шоссе. Понятное дело, в таких особняках я никогда не была и теперь, глядя на сверкающий пол, пожалела, что согласилась приехать.
Связанные руками заботливой бабулечки носки, когда были новыми, выглядели, в общем-то, вполне прилично, но ходить по такому дорогому полу в штопаных носках — по-моему, просто святотатство!
Но что я поделаю, если новые носочки ждут меня дома под ёлочкой? Это у бабушки давняя традиция — дарить мне связанные своими руками вещи. А в гости я нынче не собиралась.
Из этой затруднительной ситуации меня выручила, сама того не ведая, Софья Абрамовна, когда, не задерживаясь в дверях, она прошла вглубь холла.
— Значит, ходить в обуви в таких домах — это нормально, — решила я. — И, вообще, на улице — зима, так что сапоги у меня почти чистые. Хорошо, что я не попала сюда осенью.
Я сделала пару шагов, как вдруг из-за застеклённой двери показалась молодая женщина.
— Ну, наконец-то, Софья Абрамовна! — она поспешила к хозяйке дома и помогла ей снять шубу. — Что-то вы сегодня задержались.
— Видимо, это та самая Марина, невестка Софьи Абрамовны, — подумала я.
— Люда, чувствуйте себя, как дома, — обратилась ко мне хозяйка и затем попросила свою невестку: Марина, посмотри, пожалуйста, ногу Людмилы. На перелом не похоже, но болит сильно. Бедная девушка ходить толком не может.
— Да, конечно, — Марина дружелюбно мне улыбнулась. А я подумала, что в этой семье на редкость хорошие отношения между свекровью и невесткой. Любо-дорого посмотреть!
— Ты посмотри, Марин, а я пока накрою на стол, — сказала Софья Абрамовна и скрылась за застеклённой дверью.
В сопровождении Марины, которая поддерживала меня за локоть, я прошла в комнату, что находилась сбоку от лестницы, ведущей на второй этаж.
Наверное, это была библиотека. Во всяком случае, все стены здесь были заняты дубовыми шкафами, на полках которых стояли сборники сочинений русских и зарубежных классиков. В простенке между окнами находился письменный стол. Недалеко от двери расположился низкий столик, на котором стоял бронзовый подсвечник, а рядом примостился диван.
— Я сейчас приду, Люда, а вы пока снимите брюки, чтоб я могла осмотреть вашу ножку.
Марина вышла из комнаты. Я обрадовалась, что осталась одна, и начала стягивать с себя утеплённые штаны, а потом собиралась снять свои штопаные носки. Наверняка, осмотрев мою ногу, невестка Софьи Абрамовны уйдёт, а я тем временем успею одеться и обуться.
Но не зря говорят: “поспешишь — людей насмешишь”. В спешке я умудрилась удариться головой о подсвечник. Из глаз тотчас посыпались искры. Конечно, я знаю это выражение, но никогда не думала, что оно значит. Оказалось, ты реально видишь искры перед глазами.
Между прочим, зрелище само по себе красивое, можно даже сказать — новогоднее. Потому что искры напоминали блеск бенгальских огней. Вот только я от удара потеряла сознание.
Очнулась от резкого, очень неприятного запаха. Оказалось, обнаружив меня без сознания, Марина смочила ватку нашатырным спиртом и поднесла к моему носу.
Поморщившись, я хотела сесть поудобнее, как вдруг выяснилось, что, оказывается, я лежу на диване вниз головой, на полу лежит подсвечник, а мои ноги, уж не знаю, каким образом, оказались на спинке дивана. Но и это ещё ничего. Заштопанные моими неумелыми руками носки теперь оказались выставлены на всеобщее обозрение!
Я тихонько прыснула в кулак. Вспомнился Черномырдин: Хотели, как лучше. Получилось, как всегда.
Марина — умничка, сделала вид, что ничего не заметила, хотя сама ходила дома в красивых туфлях на каблуках. Добрая девушка помогла мне принять нормальное положение, а затем встала и направилась к маленькому, окрашенному в цвет дерева холодильнику, который я не заметила, так как он находился в углу.
— М-да, все удовольствия жизни, — подумала я. — Можно читать книги, потягивая холодный напиток, и даже идти никуда не надо: всё под боком.
— Приложите лёд ко лбу, Люда, — протянула мне Марина контейнер со льдом. — А то будет нехорошо, если вы, такая красивая девушка, встретите Новый год с гематомой.
— Спасибо, — поблагодарила я невестку Софьи Абрамовны, а про себя подумала, что шишка на лбу — это нормально, ведь день ещё не закончился.
Тем временем Марина склонилась над моей ногой, внимательно её осмотрела, потрогала, после чего вынесла свой вердикт:
— Всё хорошо, Люда. Это растяжение связок. Сейчас я смажу мазью щиколотку и то место выше колена, там ушиб. Но желательно, чтобы вы, как минимум, пару дней посидели дома.
— Не могу, — покачала я головой. — Мне завтра на работу.
— Может, договоритесь, чтоб вас подменили? — Марина сложила бровки домиком.
— Повезло же Софьи Абрамовне с невесткой, она такая добрая! — мысленно восхитилась я, а вслух сказала:
— Дядя Абдулла, а это хозяин овощного ларька, где я работаю, и так каждый год заменяет меня на праздники. Я не могу его подвести. Кроме того, мне нужно ехать домой к маме, бабушке и детям. Они меня очень ждут.
— Ну тогда старайтесь двигаться поменьше, — сочувственным тоном посоветовала Марина. — В противном случае, нога будет заживать гораздо дольше.
Пока она обрабатывала мне ногу, я не смогла промолчать и сказала, что в восхищении от их отношений с Софьей Абрамовной. Марина согласилась:
— Софья Абрамовна — на редкость хороший человек. Мне очень повезло с работодателем.
— Не поняла? — удивилась я. — Разве вы не её невестка?
— Нет, что вы? — засмеялась Марина. — Я уже несколько лет работаю домоправительницей, то есть слежу за порядком в доме, проверяю работу горничной, повара, садовника, охраны, делаю закуп. Единственное, что предпочитает делать лично Софья Абрамовна, — покупать овощи и фрукты. Это дело она никому не доверяет.
— Я так поняла, Марина, что вы — врач. Всё верно?
Марина кивнула головой. Тогда я не удержалась и спросила:
— Но почему же вы не работаете по специальности?
Домоправительница мягко улыбнулась.
— Так и вы, Люда, судя по вашей грамотной речи, человек с высшим образованием, однако работаете продавцом.
— В Москве без прописки, либо регистрации по месту жительства в школу не устроишься, — объяснила я свою ситуацию. — Но хозяйка моей однушки не хочет с этим заморачиваться. Искать другую квартиру я не хочу. Боюсь, дешевле не найду.
— А меня Софья Абрамовна к себе прописала, причём без всяких условий со своей стороны, — сказала Марина. — Но я всё равно не хотела бы работать в больнице или в поликлинике. Здесь меня всё устраивает: высокая зарплата, бесплатное жильё, питание, а главное — очень хорошие, доверительные отношения с хозяйкой.
— Да она хозяйка Медной горы! — оглядывая просторное помещение с высоким потолком, дорогим паркетом и мебелью из натурального дерева, сказала я и призналась: Я-то думала, что Софья Абрамовна работает директором школы, но теперь понимаю, что ошиблась.
— Не совсем, — мягко заметила Марина. — На самом деле моя хозяйка действительно имеет отношение к сфере образования, но только она работает не в школе.
Узнать, чем именно занимается моя знакомая, мне не удалось, так как Софья Абрамовна позвонила Марине и пригласила нас к столу.
Лёка?!
Как я и предположила, за застеклённой арочной дверью находилась столовая.
Признаться, сначала я чувствовала себя в своих утеплённых штанах и в клетчатой рубашке, доставшейся мне от папы, немного неловко. Но потом решила не заморачиваться по поводу того, что обо мне подумает хозяйка этого дорогого особняка.
В конце концов, я в гости не напрашивалась, а кроме того еду с работы. Ну а где вы видели продавца в вечернем платье? Ладно бы я работала в каком-то бутике, торгующим брендовой одеждой или косметикой, а в овощном ларьке только и думаешь о том, чтобы не замёрзнуть.