— Ну не фига себе? — присвистнула я про себя. — Правильно народ подметил: “в тихом омуте черти водятся”. Хотя, — тут же пришла в голову следующая мысль, — может, и насчёт меня девчонки тоже ни о чём не догадаются? Не хотелось бы мне, чтоб меня обсуждали все, кому не лень. Надо поменьше улыбаться и почаще хмуриться. Впрочем, о себе я подумаю потом. Сейчас главное — вытащить из депрессии Полину!
— Поль, плюнь на него? — попросила я своего мастера. — Если он сделал тебе такую подляну перед женским праздником, значит, парнишка с гнильцой. И хорошо, что вы расстались, а то потом ты бы ещё больше к нему привязалась, и расставание прошло больнее.
— Не могу я плюнуть! — неожиданно заголосила Полина. — Мне без Парвиза жизнь не мила.
— Без Парвиза?.. — переспросила я, плотнее притворяя дверь комнаты. — Он что, приезжий?
— Из Таджикистана, — всё тем же несчастным голосом ответила Поля.
— Так у него, небось, жена, дети? — предположила я, припоминая всё, что мне приходилось слышать о случаях, когда девушки влюблялись в гастарбайтеров. — Тогда, дорогуша, у вас по-любому ничего не получилось бы. Сама понимаешь, в Средней Азии сильны традиции. Но главное — там не принято разводиться. Таджики за свою семью обеими руками держатся.
Сказала эту, в общем-то, правильную вещь, а у самой вдруг сердце захолонуло от волнения. Русланчик-то мой тоже не русский! Как бы его родня не захотела помочь ему сделать свой правильный выбор? И тут как будто в подтверждение моих страхов Полина выдала:
— Нет у моего Парвизика ни жены, ни детей! — замотала она головой. — Его родители домой вызвали, сказали, что нашли ему подходящую невесту из местных, хотят свадьбу сыграть.
— Ё-моё! — я побледнела. — Вон оно, как в жизни-то бывает! Нет, насчёт той истерички, что устроила в нашем салоне скандал, я не переживаю. Руслан честно рассказал, что между ним и его сводной сестрой были кратковременные отношения, но это всё в прошлом. А я моему любимому верю! Но…
У меня волосы на голове дыбом встали, когда я подумала:
— Может, и Русланчика его бабушка с дедушкой захотят женить на выбранной ими невесте? Они вроде бы живут в горном ауле. А там обычаев придерживаются поболее, чем в городе. К тому же, мой милый к старшим в их роду, как я поняла, относится с большим почтением.
И тем не менее виду, что мне самой теперь тоже хреново, я не подала. Просто сделала себе виртуальную зарубку в памяти, что нужно ко всему быть готовой, чтобы потом не рвать на себе волосы. А Полинку, конечно, жаль.
Блин, доходила девка до тридцати пяти, и попала, как кур в ощип! Вряд ли её парень пойдёт против воли своих родителей. Уж на что у моего Русланчика русский менталитет, да и то я не уверена, что в случае чего он выберет меня, а не поступит так, положено по их обычаям. Не каждой девушке по зубам тягаться с седым Востоком. Но вслух, конечно, я выразилась немного иначе:
— Вот видишь, Поль, — я прижала к своей груди зарёванную Полину, — как говорится, что и требовалось доказать. Пусть нет у него жены, зато появилась невеста. Отпусти парня, вырви его из своего сердца, и начни новую жизнь!
Сказала я эти слова бодрым тоном, типа: мы победим, а у самой на душе заскребли кошки. Всегда легко советовать другим. Но вот, как рассудить свою собственную жизнь? Хотя в ту минуту я и не подозревала, что мои отношения с Русланом, которые только-только стали налаживаться, покатятся в тартарарары. Хотя ни он, ни я не будем в этом виноваты. Просто так сложились обстоятельства.
— Не могу! — из глаз Полины градом покатились слёзы. — Я люблю Парвиза, он любит меня. Это правда! Но что делать с той девушкой, просто не понимаю?
— Убить, — я грустно усмехнулась, думая о своём. А Полина, к моему ужасу, поняла меня буквально и прям встрепенулась, типа я подсказала ей решение проблемы. Блин, какими же мы, бабы, иногда бываем дурами, слов нет!
— Ты думаешь, Люсь, что другого выхода нету? Хотя, если честно, я тоже думала об этом. Но она, эта чёртова невеста, находится далеко. И даже не в Душанбе, а ещё дальше. Как бы мне до неё добраться? В Таджикистан, небось, виза нужна. Люсь, ты их правил не знаешь?
— Поль, ты что, рехнулась?! Я просто пошутила, понимаешь?
— Мне не до шуток, — не успокаивалась Полина. — Я не могу отдать своего Парвизика фиг знает кому. Мы любим друг друга!
— Ё п р с т! — я прям вскипела. — Кого-нибудь другого встретишь! На твоём Парвизике свет клином не сошёлся. Что, в России мужики перевелись, что ли?
— А ты бы смогла самой себе, Люся, такое посоветовать? — вдруг вскинула на меня Полинка свои большие голубые глазища. — Только честно!
— Не знаю, — подумав о Русланчике, я реально растерялась. Разве можно отказаться от своей любви? Это же всё равно, что резать по живому. — Поля, бедная моя, как я тебя понимаю!
Мы с Полинкой обнялись и зарыдали в два голоса. Каждая плакала о своём, а я понятия не имела, что уже утром следующего дня буду опять плакать.
Да, “на восьмое марта дарят всем подарки”, а кто-то встречает этот праздник совсем иначе. Наряду с Полиной я оказалась в числе тех, кому не повезло…
Как обухом по голове
Восьмого марта мы с Олей ехали на работу, когда у меня вдруг зазвонил телефон. Подумав, что это Руслан хочет с утра пораньше поздравить меня с праздником, я ответила, но звонок сорвался. Впрочем, я не очень огорчилась, потому что номер был незнакомый.
— Кто это? — поинтересовалась Лёля, и с улыбкой спросила: Наверное, Руслан Анварович?
— Нет, — покачала я головой. — Номер, вообще, левый. Скорее всего, кто-то просто ошибся.
— Ну-ка, покажи? — сестра потянулась к моему телефону и очень удивилась: Тебе звонили, Люсь, из Германии! У меня там одноклассница живёт, я их международный код знаю.
— Да, ошиблись, говорю! — я улыбнулась, ведь сегодня я ждала звонка от Русланчика. Вчера он почему-то мне не позвонил. Зато сегодня мы не только поговорим, но ещё и встретимся. По такому случаю я нарядилась, а Лёля сделала мне дома укладку. В общем, я была готова идти на свидание.
Все мои былые страхи за детей вдруг отодвинулись в сторону. Я, как девчонка, влюбилась по уши в Руслана, и даже самой себе в душе немного завидовала. Было очень здорово!
— Слушай, Люсь, — Ольга вдруг побледнела, — а это, случаем, не Валерий Николаевич?
— Не поняла? — я с удивлением посмотрела на Лёлю. — Он что, теперь живёт в Германии? А ты откуда об этом знаешь?
— Я что, тебе не рассказывала? — теперь пришёл черёд удивляться Оле. — Наверное, забыла.
— С недельку назад, когда нас оставили в покое проверяющие, — начала она свой рассказ, — я позвонила в мэрию. Представилась родственницей Валерия Николаевича и сказала, что я не могу якобы до него дозвониться. А мне ответили, что он типа уволился по собственнному желанию, и что в стране его нет.
— Но для чего, Оль, ты это придумала? На тебя это так не похоже!
— Ну просто, — смутилась бедная Лёля, — хотела убедиться, что нам от него больше не нужно ждать никаких подвохов. А то радости мало жить с постоянной оглядкой.
— Есть такое, — кивнула я головой, — и, не сумев скрыть своего разочарования, спросила:
— Так, значит, он уволился сам? С такого хлебного места, ну надо же?
В ответ Ольга рассмеялась и сказала:
— Думаю, на самом деле Валерия Николаевича ушли. Но у нас о таких вещах говорить, сама знаешь, не принято. Чиновники своих не сдают. Хотя мне удалось узнать, что наш дорогой Валерий Николаевич теперь находится в Германии.
— И он так быстро уехал? А я слышала, что, не имея на руках приглашения от родственников или знакомых, в Германию так просто не попадёшь.
— Это правда, — согласилась Лёля и снова рассмеялась. — Но если у человека есть немецкий паспорт, ему всегда дорога открыта!
— Будем надеяться, что кто-то ошибся номером, — сказала я, чтобы сестра успокоилась. Но тут у меня зазвонил телефон. Звонили опять с того же номера. Ужасно заинтригованная, я ответила. Ведь мне ещё никто и никогда не звонил из-за границы.