— Ты не ответил ни на один мой вопрос. Я для тебя пустое место?
— Ты ребенок.
Все встало на свои места. Все дело в моем возрасте. Его не волнует моя личность, он зациклен лишь на моем возрасте. Интересно, если бы мы встретились при других обстоятельствах, он бы понял сколько мне лет, было бы это для него так важно. Да какая разница, уже ничего не изменить.
— Так значит там, за городом, мне показалось, что между нами что-то происходит? — я задала вопрос, который изначально был обречен на провал.
— Ты все придумала.
Глава 13
Придумала ли я? Обманывалась ли я? Что все это значит, как все это объяснить? Я запуталась. Я не моргая смотрела на мужчину, желая влепить ему пощечину. Но имела ли я на это право? Кто я ему?
— Я забрал твои документы из гимназии, больше ты туда не вернешься.
— Что? — я не верила в то, что происходит.
— Я тебя предупреждал, девочка моя.
Он специально это сказал, чтобы открыто подчеркнуть, что я его. Девочка. Что он имеет власть надо мной, и я в любом случае буду вынуждена делать то, что он скажет. Я могла бы сбежать из дома, но мне совершенно некуда пойти, да и есть ли смысл убегать, если Краснов все равно найдет.
— Ты шутишь?
— Нет, — он откупорил бутылку вина и плеснул щедрую порцию алкоголя, выпивая ее залпом и наполняя бокал по новой. — Я с тобой сопьюсь и скурюсь.
Ещё один бокал вина канул в теле Краснова.
— Так избавься от меня! Сдай в интернат, что тебе мешает? — я сорвалась на крик.
Мгновение и я оказалась прижата спиной к стене. Руки Краснова по обе стороны от моего лица с силой врезались в стену. Я в ловушке. Обстановка в комнате напряжена до предела, но страха нет. Я уверена, что мужчина не причинит мне боли, по крайней мере физической.
— Сколько можно играть на моих нервах? — он говорит почти шепотом очень близко от моих губ, очень близко. Я могу разглядеть все оттенки радужки его глаз, которые прожигают меня с неприкрытой злостью. — Однажды настанет тот день, когда у меня не будет другого выбора, ты мне просто его не оставишь.
Он резко отстранился и ушел. Я вздрогнула, когда хлопнула дверь его спальни. Впервые он закрыл дверь. Ноги подкашивались не в силах стоять, я опустилась на корточки, закрыв глаза, ощущая, как бешено бьется мое сердце. Это начало конца.
Утром мне было велено собирать вещи, потому что мы возвращались за город, где Краснов планировал оставаться до самого Рождества. Я предупредила Марину, что на все праздники отправляюсь в лесную глушь, не сказав ей о том, что опекун забрал документы из гимназии. Я надеялась, что за праздники мужчина остынет и я уговорю его передумать.
До празднования Нового года оставалась неделя, и дом начал заполняться продуктами, заготовками к праздничному столу. Под елкой росло количество упакованных подарков, но Краснов даже не пытался со мной заговорить. Я была предоставлена сама себе. В основном читала книги, переписывалась с Мариной и старалась не попадаться на глаза мужчине, который при виде меня начинал хмуриться. Да и я не торопилась к примирению, потому что не считала себя виноватой в чем-либо. Краснов задел мою гордость, растоптав все мои ожидания. Если у нас не получится вернуть общение на приемлемый уровень, я вынуждена буду переступить через себя только ради возвращения в гимназию. Но я буду оттягивать этот момент до последнего, до самого последнего дня выходных.
Тридцать первого декабря я напросилась со Славой в город, чтобы докупить алкоголь и фрукты. Если Краснов и был против, то промолчал. Мы ждали приезда большого количества гостей, и мужчина переживал, что купленный ранее алкоголь закончится раньше, чем мы перейдем к основному блюду.
Я вновь оказалась внутри Славиного БМВ.
— Когда вы уже помиритесь? — спросил он, выезжая за пределы коттеджного поселка.
— Когда рак на горе свиснет.
— Алексей отходчивый, ты просто подожди.
Стоп. Слава ведет себя слишком… дружелюбно? Он расслабленно ведет машину и улыбается, когда наши взгляды встречаются, что в корне отличается от привычного поведения парня.
— Ты обращаешься ко мне на «ты»? Ты все время выкал.
— В Мерседесе, на котором я тебя вожу стоит прослушка, Алексей бывает слушает.
Я даже не знаю, что сказать по этому поводу, потому что не понимаю, зачем прослушивать нас.
— Удивлена? — парень правильно понимает мое молчание. — Военная привычка. Не принимай на свой счет.
Это все равно никак не оправдывает Краснова. Все что я сейчас чувствую — это обида. Глубокая, мать её, обида. Я не вызываю доверия? Он сам назвал меня ребенком, который ничего не понимает, но тем не менее прослушивает наши разговоры в авто. Что он хочет услышать на записях? Мои девчачьи разговоры с Маринкой о прокладках или молчание Славы. Как это глупо.
— А на одежду он мне жучки не прикрепил? — я в шутку рассматриваю своё пальто, пытаясь отыскать подслушивающее устройство.
— Анжелика, я же сказал не принимай на свой счет, это для безопасности.
— Безопасности? Интересно, а от какой опасности меня охраняют?
Парень не ответил, лишь послал мне многозначительную улыбку.
Чувствую себя полной дурой, от которой все время что-то скрывают. Складывается такое чувство, что мне о чем-то не говорят, либо у Краснова паранойя.
Закупив все необходимое, мы направились в обратный путь. Слава разрешил мне выбрать музыку, и я как ненормальная подпевала Меладзе и Агутину. Слава лишь смеялся, удивляясь моим музыкальным предпочтениям. Кажется, он даже успел заснять меня на видео. Впервые за несколько дней я немного расслабилась. И сложившаяся ситуация с Алексеем уже не казалась такой серьёзной. Все люди ссорятся, а потом мирятся. И мы не будем исключением и однажды найдет точки соприкосновения.
Когда мы въехали во двор, на территории были запаркованы дорогие автомобили, наполированные до блеска, словно только вышедшие с конвейера.
— О, Князев уже приехал, — Слава кивнул на черный гелендваген и помог мне выбраться из машины; водрузив по пакету в каждую руку, мы направились в дом.
Мы занесли пакеты на кухню, где открылась непривычная картина: Краснов и ещё какой-то парень, подозреваю, что это хозяин гелендвагена, одетые в цветастые фартуки, резали салаты. Я никогда раньше не видела мужчин, которые с профессиональным мастерством орудовали кухонными ножами. Мой отец кроме яичницы не способен был что-либо приготовить, и мы с мамой, как хранительницы семейного очага, баловали его вкусными блюдами. Но сейчас моя жизнь, кажется, развернулась на сто восемьдесят градусов, и теперь мужчины готовят ужин.
— А вот и мы! — Слава протянул руку для пожатия высокому мужчине.
— Твоя? — мужчина пожал Славе руку и кивнул на меня.
— Моя, — сказал Краснов, не оборачиваясь и через секунду добавил. — опекаемая. Дочь Миронова Андрея.
Мужчина кивнул, как будто все сразу встало на свои места. Он представился Константином и слегка сжал мою ладошку. Он был красив, с правильными чертами лица, ясными голубыми глазами, в обрамлении густых ресниц и я на секунду зависла, не в силах оторвать взгляд от него. Все друзья Краснова похожи на моделей Vogue? В этом я убедилась чуть позднее, когда в гостиной собрались гости. Я помогала мужчинам с последними приготовлениями. Заправила салаты, намыла фрукты, достала курицу из духовки, аромат которой сразу распространился по всему первому этажу и гости заглядывали на кухню, не в силах терпеть ожидание.
— Я пойду переоденусь, — сказала Алексею и сняла рукавицы, в которых доставала из духовки курицу.
— Не перестарайся. Сегодня много мужчин в доме.
Впервые за продолжительное время он мне что-то сказал, но я понимала, что он не мог этого не сказать. Мужчин действительно собралось не мало и все с интересом наблюдали за мной. Уверена, что им уже успели сказать, что я дочь Миронова Андрея, потому что я ловила на себе сочувствующие взгляды.