Выбрать главу

Потревоженная свинья хрюкнула, перевернулась на другой бок, хлюпнула по жидкой грязи и затихла.

— Есаулы, со мной! — скомандовал Козявка. Подойдя к двери жестянщика Зелиховича, Козявка постучал в дверь козьей ножкой.

За дверью послышался женский старческий голос:

— Кто там?

— Пожалуйста, откройте! — ласково попросил Козявка.

Дверь открылась. На пороге показалась сгорбленная старуха. Белый платок узкими заячьими ушами свисал низко, чуть ли не до пояса. На остром, как полумесяц, лице горели черные восточные глаза.

— Кого вам нужно? — спросила она Козявку.

— Здесь живет портной Егоров?

— Какой портной, когда здесь живет жестянщик Зелихович. Вы разве неграмотный?

Она показала длинным костлявым пальцем на крошечную вывеску.

— А нам сказали, что здесь живет портной Егоров.

— Так я же вам говорю… никакого Егорова нет. Я такого не слышала. Может быть, это на Старом базаре?

— А здесь что же — Новый базар? — грубо перебил старуху Салтан.

— Какой базар? Здесь никакого базара нет.

— Как нет базара, когда здесь живут жиды!

Старуха поспешила в глубину темных сеней. Белый платок с длинными концами дрожал, колыхался в темноте. Она пыталась закрыть дверь. Но Салтан вставил носок сапога между дверью и рамой.

— Вы бы шли себе, милые паничи, домой, — дрожал голос старухи. — Я вижу, вам никакого портного не нужно. А у нас никого нет дома.

— Нам нужно портного Егорова! — с тупым упорством твердил Козявка, наступая на старуху. Оба есаула уже шаркали подошвами по земляному неровному полу сеней, щелкая нагайками и каблуками.

— Ну, вы, идите, идите! — Цепкими, высохшими пальцами старуха схватила Козявку за кушак и толкнула его к порогу на улицу в лунную ночь, светлым пятном переступившую порог вслед за гимназистами.

— Прочь лапы! — зашипел Козявка и ударил козьей ножкой по костяшкам высохшей руки.

— Ой, какие вы шутки шутите! — заплакала вдруг старуха. — Вы бы шли спать!

— Говори, где живет портной Егоров! — твердил свое Козявка.

Салтан сорвался с места. В темноте он резко рванул плетью по воздуху. Плеть щелкнула по какому-то жестяному, больно зазвеневшему предмету.

— Что ты нас разыгрываешь? — завопил Салтан во все горло. — Говори, где Егоров!

— Ко мне! — командирски бросил на улицу Козявка.

Тени бесенят заиграли на лунных пятнах вытоптанного, запущенного двора. Хороводом злых духов они пошли вокруг маленького домика, закружились, запрыгали, словно лунный воздух напоил их вином буйства и неистовства.

Козявка толкнул старуху во тьму. Она распласталась в углу сеней, и концы платка перестали белеть перевернутыми ушами. Салтан и Черный без разбору пинали теперь ногами какие-то предметы. Трещали доски, звенела жесть, рвались какие-то нищенские тряпки, которым даже в бедной семье место только в сенях.

— Бочка с водой! — крикнул, торжествуя, Черный, как будто он нашел невиданный трофей. — Полная бочка!

— Перевернем! — предложил Казацкий.

— Здорово! — завопили гимназисты.

— Подожди, — поднял руку Козявка и сверкнул карманным фонариком. — Мы ее в дом.

Пять или шесть мальчишек охватили тяжелую многоведерную бочку со всех сторон и, с трудом переваливая ее с боку на бок, подкатили к порогу. Вода тяжело хлюпала, ровно плескалась в переполненной деревянной посудине.

— Вали — и дёру! — скомандовал атаман.

Команда разом навалилась на бочку, и вода широким языком хлынула в тускло освещенную чистенькую комнатку по высохшим доскам некрашеного пола, проводила черные линии по щелям, пошла к печке, под кровать, под комод, под колченогие стулья.

Мальчишки уже мчались в лунном свете переулка, подпрыгивая на бегу, как индейцы, пляшущие боевой танец.

По дороге Салтан не выдержал. Он нагнулся, схватил плоский кирпич, и стекло керосинового фонаря высыпалось на улицу. Лампочка закивала взбесившимся языком внезапно освобожденного пламени, лизнула жесть черными потоками копоти и внезапно потухла.

— Куда еще? — спросил Черный.

— Может быть, пора уже наверх… туда, поближе к церкви?

Козявка взглянул на второго есаула с презрением.

— Дело только начинается. Главные подвиги впереди!

Пробежав пять-шесть домов, казачья сотня остановилась.

— Есуал Салтан! Отправляйтесь на разведку. Загляните в освещенное окно этого вражеского замка.

Есаул подпрыгнул на месте, подался назад, как конь, которому неожиданно дали мундштук, и только тогда мелкой рысью поспешил к освещенному окну покосившейся хибарки.