После революции, не вспомнив про это, во время очередной советской годовщины, большевистские руководители заставили этого купца всенародно каяться и высекли на центральной городской площади. Не выдержав такого позора, зажиточный владелец этого дома, придя домой, покончил жизнь самоубийством. Понятно, что после того, когда стала известна эта история, жить в таком доме никому не хотелось.
Много сил, душевного тепла и участия Мария Николаевна отдавала пациентам Балаковского дома инвалидов, в котором проходили лечение и реабилитацию участники Великой отечественной войны. Там она длительное время работала старшей медицинской сестрой. Осовецкий опыт служения сестрой милосердия ей сильно пригодился.
Многие из героев войны имели тяжелые формы инвалидности, остались без конечностей, были изуродованы тяжелыми ранами, в повседневной жизни пользовались костылями, палочками и инвалидными колясками. Они все очень любили Марию Николаевну за ее доброту и сердечность, тянулись к ней, часто навещали дома вне больничных палат.
При этом они всегда имели теплый домашний прием, с удовольствием пили чай из большого медного самовара, вода в котором, по-особому, кипятилась при помощи древесных углей. К чаю всегда подавалось печенье, а иногда по праздникам — торт «Наполеон», которые она заранее готовила к столу. Кондитерскому искусству, как и многим другим полезным жизненным навыкам, она научилась еще в молодые годы в системе институтов благородных девиц.
Дольше всех к нам в гости приходил простой русский солдат, очень симпатичный, наивный и добрый — Василий Богатов. Он был один как перст, так как его семья погибла в первые дни Великой Отечественной войны. Василий воевал в пехоте, имел несколько орденов и медалей. В последние дни войны, получив тяжелое полостное ранение от осколка разорвавшейся неподалеку мины, поступил на излечение и реабилитацию в Балаковский дом инвалидов.
Потом, женившись на доброй женщине своего возраста, он покинул Дом инвалидов и переехал к ней на постоянное место жительства в город Энгельс. Но даже после этого Василий приходил к нам в гости как к родным. Интересно было за ним наблюдать. Он пил чай, как это показывают в старых фильмах. Наливал чай в блюдечко, степенно брал блюдечко в одну руку, аккуратно дул на горячий чай, брал кусок рафинада, и с удовольствием, причмокивая от наслаждения, начинал мелкими глотками пить этот напиток. В течение застолья он несколько раз повторял эту процедуру, почти китайского чаепития. Алкоголь он никогда не употреблял.
Моя бабушка делала все, чтобы ее пациенты-подопечные быстрее поправлялись и не теряли интереса к жизни. Она влияла на них психологически своей мягкой душой и безграничной добротой. Она никогда не подчеркивала разницы в социальном положении, вела себя как истинная христианка, и поэтому была горячо любима всеми окружающими ее людьми. Мария Николаевна умерла 19 января 1983 года, в г. Балаково, не дожив одного дня до своего 89-летия.
Корнет Б.Н. Федоров
Брат-близнец Марии Николаевны — Борис закончил в Варшаве престижный Суворовский кадетский корпус и затем стал юнкером (Рис. 45, 46). Варшавский кадетский корпус был учрежден в 1899 г. по указу императора Николая II. Его открытие было обусловлено необходимостью иметь в одном из крупнейших российских военных округов того времени — Варшавском, собственное юношеское военно-учебное заведение. В 1900 г. Варшавский кадетский корпус был переименован в Суворовский. Это переименование было проведено в честь памяти генералиссимуса А.В. Суворова, 100-летие со дня кончины которого пришлось на 1900 год. В Варшаве не все с пониманием отнеслись к такому переименованию, ибо еще жива была память о подавлении войсками Суворова в конце восемнадцатого века восстания конфедератов.
Суворовский кадетский корпус занимал комплекс красивых, прекрасно оборудованных помещений в самом центре Варшавы. Традиции именно этого Суворовского корпуса стали основой замечательного процесса воспитания и обучения всех последующих поколений суворовцев. У кадетов корпуса сложились некоторые особенные неформальные правила, нормы и обычаи, которые, впрочем, не противоречили строгим российским воинским уставам. Например, кадеты каждого старшего-выпускного класса заказывали себе у лучших варшавских художников и мастеров особенные жетоны с небольшой цепочкой. Непременной частью оформления этих выпускных жетонов было наличие российского герба и воинской атрибутики. Перед выпуском кадеты старшего класса с гордостью носили эти жетоны на мундире и щеголяли этими знаками отличия на выпускных балах. Обычно жетоны при помощи цепочки прикреплялись к одной из верхних пуговиц кадетского мундира. Однако кадет Борис Федоров часто стремился выделиться из рядов однокурсников, иногда это происходило на грани эпатажа. В частности, свой выпускной жетон Борис прикрепил не к пуговице мундира, а к кадетскому погону.