Проспишь там пять-шесть часов и чувствуешь, как теснит и сдавливает грудь, будто у тебя астма; но все быстро проходит, едва выберешься на свет и глотнешь свежего воздуха.
Андресен не совсем здоров. Его все мучит старая простуда, не дает покоя живот, часто болит голова. Они наблюдали множество воздушных боев в ярко-синем летнем небе. Похоже, англичане одерживают верх. “Недавно здесь сбили знаменитого летчика Иммельмана. Я в это время спал в убежище. Но те, кто был наверху, все видели”.
Как обычно, он очень внимательно прислушивается ко всему, что говорится о мире. Теперь настойчиво повторяют, что война закончится 17 августа. Это четверг.
Воскресенье, 2 июля 1916 года
Ангус Бьюкенен покупает кур в Квадиреме
Сегодня воскресенье, и в виде исключения они отдыхают. Они стоят лагерем уже несколько дней, в ожидании того, когда же будут пополнены склады продовольствия и боеприпасов. В последнее время они страдают от недостатка пищи. Люди снова ходят голодные.
Бьюкенен даже не выводит своих солдат на стрельбища, сегодня у всех выходной. Однако у отдыха есть свои отрицательные стороны. В этом душном воскресном затишье легко затосковать по дому. Бьюкенен был бы рад узнать, как они там, дома. Новости редко приходят к ним в буш, а письма и подавно. Они ждут почты целыми неделями.
День не пропал напрасно. Помимо возможности отдохнуть, Бьюкенен еще и радовался тому, что ему удалось провернуть одно дельце. Несколько дней назад он повстречал двух черных и выменял у них муки и тринадцать куриц; взамен он дал им кое-какую одежду. Ликование по поводу неожиданной прибавки к рациону было неимоверным. Итак, на обед будет курятина. В нем вдруг проснулся зоолог. (По сути, он никогда и не засыпал. Едва появлялось время и силы, Бьюкенен продолжал собирать растения, яйца и прежде всего птиц. Он каталогизировал все свои находки с тщательностью ученого, граничащей с любовью. Последняя его находка датирована 14 мая и записана под номером 163: зимородок голубой, самка Ispidina picta.) Голову одной из добытых им куриц украшал белоснежный хохолок. У него рука не поднялась резать эту птицу, и он решил пока оставить ее. Она будет нести яйца и, может, станет его домашним любимцем?
Пятница, 7 июля 1916 года
Батальон Рене Арно готовится к новой операции под Верденом
Известие приходит в разгар летней жары и просто сражает всех наповал. Их посылают под Верден “с целью закрыть брешь”. Никто и не предполагал, что туда придется вернуться, тем более что они понесли такие тяжелые потери. По этой причине, кстати, два полка бригады были объединены в один, и Арно вместе с остальными было поручено отпороть цифру “337” со своих нашивок и пришить вместо этого цифру “293”. 337-й полк прекратил свое существование месяц назад под Верденом.
Арно пытался сделать все возможное, чтобы успокоить свою роту, но понимал, что ему это не удастся. Сам он был просто ошеломлен. У всех в головах крутилась единственная мысль: “Один раз получилось, но второй — никогда”. Вечером командир полка собрал их в одном из маленьких подземных помещений Верденской цитадели. Рота получает приказ отвоевать территорию между Тьомоном и Флёри, недалеко от того места, где они стояли в начале июня. Подполковник произнес перед своими офицерами такую же вдохновенную речь, как только что попробовал сделать Арно, убеждая своих солдат, но с тем же незначительным результатом. Арно смотрел на напряженное лицо командира полка, видел, как тот играет желваками, не веря собственным словам. Однако Арно несколько успокоился, узнав, что его батальон сперва придержат в резерве.
Выйдя в коридор, он увидел, что в соседнее помещение выстроилась очередь из пяти десятков человек. В комнате сидел помощник врача батальона, Байе, кругленький человечек с коротко остриженными волосами и большими очками на носу. Солдаты толпятся в очереди, чтобы сказаться больными и таким образом избежать огня чистилища. Называются все мыслимые и немыслимые недуги и болячки: грыжа, ревматизм, незатянувшиеся раны. Врач обливается потом, окруженный толпой, “люди цепляются за него, словно утопающие за спасательный круг”. Потом Арно узнал, что и многие офицеры батальона сказались больными. “Короче говоря, полный развал”.