Посреди ночи его разбудил адъютант и сообщил ему, что “полк охвачен революционными настроениями, что ведется агитация, что командиры двух соседних полков уже арестованы своими солдатами”. Теперь солдаты хотят встретиться с фон Герихом. Меньше недели он командовал 3-м гренадерским Перновским полком, который находился в резерве на фронте под Вильной[233]. Спрашивается, как долго ему еще командовать?
И все же драматические события последней недели не стали неожиданными. До назначения на эту должность фон Герих занимался обучением новобранцев в Петрограде, так что он знал о волнениях и беспорядках, охвативших город. Он уехал оттуда 7 марта. “В воздухе пахло мятежом, если не революцией”. Как обычно, он был резок и категоричен и высказывался решительно: “Здесь требуется полк, несколько пушек и бравый вояка, чтобы удавить все это в зародыше”. Он ненавидит революцию и презирает революционеров. Информация, приходящая из Петрограда и Москвы, противоречива, ненадежна и отрывочна, и запоздавшая на несколько дней старая новость об отречении царя вызвала у этого самонадеянного защитника существующего порядка смятение и колебания.
Прошло еще немного времени, и в спальне фон Гериха появилась депутация. Она состояла из подпрапорщика, двух унтер-офицеров и шестерых солдат. Фон Герих, как обычно, тщательно скрывал свое беспокойство и прошипел посетителям, чтобы они сняли фуражки. После переговоров он пообещал встретиться со всем полком завтра, в девять часов. А затем пожелал им спокойной ночи. После их ухода он принял порошок от головной боли и погасил свет.
Ровно в девять часов утра полк уже ждал его, выстроившись четырехугольником. Фон Герих держал речь: он говорил об угрозе родине, о борьбе с врагом, о том, что все они теперь свободные граждане, и о том, что это значит. Солдаты, разумеется, не понимали, что все эти речи — просто оппортунистическая уловка фон Гериха; напротив, они считали, что перед ними человек, который поддерживает революцию. Их сомнения окончательно рассеялись, когда фон Герих призвал их выбрать по два представителя от каждой роты, чтобы помочь с наведением порядка и проконтролировать распределение продовольствия. Ему уже было известно, что “в Петербурге создано что-то вроде Совета рабочих и солдатских депутатов в качестве правительства № 2” и что этот совет издал постановление о передаче власти в войсках выборным солдатским комитетам. Таким образом, он предвосхищал это распоряжение. Солдаты прокричали ему “ура!”.
Итак, угроза кризиса миновала.
Вопрос только в том, во что обойдется этот трюк ему самому? В собственных глазах он выглядел героем и вел себя на поле боя действительно как герой. Вместе с тем он часто не колеблясь использовал ситуацию или собственное положение, ради того чтобы достичь надежности и покоя. И в то же время внутреннее напряжение не отпускало его, конфликт между смельчаком, каковым он был или надеялся быть, и трусом, который тоже проявлял себя время от времени, несмотря на все позы и напыщенные фразы. Может, теперь он струсил?
Так прошел остаток дня: чехарда, встречи, телефонные беседы и переговоры. Представители солдат хотели знать, какое правительство признает фон Герих, и получили весьма уклончивый ответ: “Мне ведь неизвестны, каких взглядов они придерживаются”. При этом он добавил, что правительство “теперь одно”, и этот туманный ответ вызвал новые крики “ура!”. Он встретился с начальником дивизии, который был в шоке, “побледнел и начал заикаться”, узнав, что фон Герих позволил создать в своем полку солдатские комитеты. В штабе состоялась встреча, на которой отвечали на вопросы, касающиеся упразднения отдания чести и прочих изменений, одобренных военным министерством. Он встретился с другими командирами полков, которых солдаты отпустили только после того, как перерезали телефонные провода. И вот пришли инструкции от командира корпуса:
Незамедлительно докладывать обо всех переменах в настроении солдат. Не забывайте призывать на помощь священников, ибо они имеют большое влияние на массы. Избегайте любых несправедливостей при оформлении увольнительных, при наказании, при распределении продовольствия и снаряжения, разговаривайте спокойно, не сурово, заботьтесь об отдыхе солдат, об их развлечениях и религиозных потребностях. Если случаются эксцессы, принимайте все меры по защите телефонной связи и складов оружия.
Суббота, 24 марта 1917 года
Андрей Лобанов-Ростовский избран солдатским комитетом на офицерскую должность
233
Как показал Ларс Вестерлунд, совершенно очевидно, что острая нехватка опытных офицеров снова привела к тому, что фон Герих, официально признанный негодным к фронтовой службе, получил этот высокий пост.