— Ничего об этом не знал. Разве у кого-то…
— Нет, что вы, просто ходили слухи.
Тафт, вероятно, слышал все обо мне от других мальчишек из той же песочницы на детской площадке. Вечно они сплетничают. Он явно хотел свести общение к минимуму. Но любопытство одержало надо мной верх.
— Значит, недавно умерла какая-то девочка, которую вы знали? Светленькая такая?
Тафт уставился на меня так, будто я окосела и пускаю слюни. На всякий случай я вытерла опухший уголок рта.
— Нет. — Он задумался. — Но примерно месяц назад погибла одна девочка. У нее были светлые волосы. Я пытался сделать ей искусственное дыхание, но оказалось слишком поздно. Такое горе.
— Верю. Мне очень жаль.
Девочка вздохнула:
— Правда, он классный?
Я фыркнула.
— Что? — переспросил Тафт.
— Ничего-ничего. То есть — это действительно трагедия.
— Полегче, сука.
Я изо всех сил постаралась не выпучить от удивления глаза. Живым странно наблюдать, как я реагирую на что-то, чего они не видят и не слышат. Я осторожно обернулась к девочке, делая вид, что любуюсь пейзажем позади, и вопросительно приподняла брови.
— Ты его не получишь, поняла? — рявкнула она из-за решетки.
— Угу, — тихонько произнесла я.
Тафт покосился на меня:
— Прекрасный район.
— Да, пожалуй.
— Я тебе глаза выцарапаю, слышишь, ты, уродина!
Уродина? Ну все, с меня хватит. Пора поиграть в мобильник.
— Ой, — произнесла я, роясь в сумочке. — Кажется, у меня жужжал телефон. — Я щелчком открыла трубку. — Алло?
— На твоем месте я бы не стала пользоваться пудрой с блестками. От нее никакого толка.
— Она без блесток.
— И перестань пялиться на него. Он заслуживает кого-нибудь покрасивее.
— Послушай, малышка, — начала я, снова оборачиваясь, чтобы полюбоваться пейзажем за спиной. Надеюсь, это не было похоже на то, что я беседую с призраком на заднем сиденье, притворяясь, будто болтаю по телефону. — У меня невероятный роман с парнем, который тоже никогда не будет со мной. Comprende?
Девочка стукнула кулачками по обтянутым пижамой коленкам и сверкнула на меня глазами:
— Я тебя предупредила, сука.
— Прекрати меня так называть, малявка!
Тут я заметила, что Тафт удивленно сдвинул брови.
— Ох уж эти родственники, — хохотнула я.
Разумеется, фокус с мобильником срабатывал, когда на телефоне был выключен звук. Пока я пыталась объяснить юной собеседнице, что свет совсем рядом и ей следует войти в него, мой сотовый заиграл Пятую симфонию Бетховена — это значило, что звонит дядя Боб. Едва не выронив телефон, я улыбнулась Тафту.
— Наверно, предыдущий звонок оборвался. — Я не стала комментировать тот факт, что несколькими секундами ранее был якобы включен только виброзвонок.
Призрак на заднем сиденье злорадно расхохотался. Откуда, черт возьми, взялся этот ребенок? Тут меня осенило. Вот оно что! Может, она пришла из ада?
— Черт, — пробормотала я.
— Ты же хочешь, чтобы я отправилась к свету, так что сама иди ко всем чертям, — ухмыльнулась несносная девчонка.
— Я этого совсем не хочу!
— Ладно, — озадаченно произнес дядя Боб. — Больше не буду звать тебя «малышкой».
— Прости, дядя, я приняла тебя за другого.
— Да, меня часто путают с Томом Селлеком.[8]
— Вашему дяде ничего не надо? Может, кофе? Латте? — оживился Тафт.
Подлизывается, как девчонка.
— Раз уж вы спросили, ему нужна суррогатная мать для внебрачного ребенка.
Тафт поджал губы, отвернулся и уставился на дорогу.
Ладно, признаю, это прозвучало грубовато. Чертенок на заднем сиденье думал так же. Она замахнулась на меня.
Рассмеявшись, я увернулась от ее кулачка, якобы случайно уронив вишневую гигиеническую помаду на пол.
— Молчание — знак согласия, — сказал дядя Боб.
— Хорошо. В девять у меня в офисе. Поняла. Я только забегу домой, чего-нибудь перехвачу и приду.
— Спасибо, малышка. Как ты себя чувствуешь?
— Я? Лучше всех, как всегда, — ответила я, и в этот момент златокудрый бесенок прыгнул на меня и попытался вцепиться в лицо. Девчонка выпала из машины где-то между Карлайл и Сан-Матео. — Знаешь, дядя Боб, недавно я совершенно точно выяснила, почему некоторые виды съедают свое потомство.
Глава 4
Я люблю детей, но целого мне не съесть.
Наклейка на бамперЯ опасалась, что белокурый бесенок увяжется за мной и продолжит мотать мне нервы, поэтому, прежде чем забраться в Развалюху и помчаться домой, убедилась, что девчонки нигде не видно. На всякий случай я вихрем влетела в квартиру, торопливо поздоровалась с мистером Вонгом и обшарила тумбочку под телевизором в поисках штучек для изгнания бесов. Я держу их там, потому что экзорцизм — это очень весело.