Выборка летописных известий о событиях 1480 г. ярко иллюстрирует оборонительную роль Угры, возможностями которой воспользовалась московская сторона. По словам Ю.Г. Алексеева, «в октябре 1480 г. русские войска решили труднейшую задачу обороны водного рубежа (далеко не сильного по своим природным качествам)»{896}. Действительно, в большей части своего течения мелкая, извилистая р. Угра только в сочетании с оборонительными сооружениями, контролирующими многочисленные броды и переправы, или в наличии рядом значительных войск представляла собой внушительную преграду. Московская сторона не имела укреплений на левом берегу Угры, который ей не принадлежал и был по большей части пологим, а по весне заливался.
Опасность, грозившая со стороны Угры, становилась все более реальной с наступлением холодов. «Съ Дмитреева же дни стала зима, и реки все стали, и мрази велики, яко не мощи зрети»{897}.[174] Вся протяженность реки перестала служить препятствием для передвижений татарской конницы. Оборонительный рубеж, основанный на естественной водной преграде и скрепленный силами стоявших вдоль него войск, прекратил свое существование. В связи с этим московский великий князь принял решение отвести войска к оборонительной линии, представлявшей собой систему крепостей вдоль рек Лужи и Протвы. («Егда же река ста, тогда князь велики повеле сыну своему, великому князю, к брату своему князю Андрею и всем воеводам со всеми силами отступите от брега и прийти к себе на Кременець, боящеся Татарьского прехождения»){898}. Целью маневра, кое-где превратившегося в беспорядочное бегство («а наши мняху Татаръ за собою реку прешедшю и побегоша на Кременець»){899}, было занятие новой позиции, прикрывавшей пути к Москве. Ключевой пункт этой позиции — город Кременец был построен на мысу левого (восточного) берега р. Лужи{900}, т.е. ориентирован на отражение угрозы с запада. Там была устроена ставка Ивана III («пришедъ ста на Кременсце съ малыми людми, а людей всехъ отпусти на Угру».){901} Поэтому сюда приходила подмога (например, удельные князья Андрей и Борис Васильевичи), а после наступления морозов здесь были сконцентрированы все московские войска{902}.
От Кременца московские войска были отведены еще далее — к Боровску и р. Протве («Князь же великы с сыномъ и з братьею и со всеми воеводами поидоша к Боровьску»){903}, очевидно, для занятия еще более удобной позиции. Необходимо признать, что в войске и среди ближайшего окружения московского государя господствовали панические настроения, неуверенность в своих силах и нерешительность («бысть же страхъ на обоихъ, единш другихъ бояхуся»){904}. Москва готовилась к осаде, в эвакуацию на север (в Белоозеро) была отправлена великая княгиня Софья Витовтовна вместе с московской казной. От татар планировали бежать аж «къ Оюяну морю»{905}. Видимо, только безвыходность ситуации вынудила московское командование готовиться к сражению на полях у Боровска («…поидоша къ Боровску, глаголюще, яко на техъ поляхъ съ ними бой поставимъ»){906}.
Но необходимость сражения отпала сама собой, так как татары восприняли уход московского войска от берега реки как намерение дать им место для боя и бежали («Татарове страхомъ одержими побегоша, мняще, яко берегъ даютъ имъ Русь и хотять с ними битися»){907}. Безусловно, совокупность разных причин побудила хана Ахмата отказаться от противостояния с Иваном III, но следует заметить, что освобождение Московской Руси от ордынского ига не было однозначно предопределено. Грандиозные военные успехи Ивана III в борьбе с сильными противниками, уверенная централизаторская политика внутри своего государства представляют более поздний этап развития Великого княжества Московского. Определенная осторожность и даже нерешительность характеризует действия Ивана III и в первой московско-литовской пограничной войне.
Первая пограничная война между Великими княжествами Московским и Литовским началась в 1486 г.{908} Значительные события в ходе войны развернулись в районе р. Угры, четко обозначив пограничную зону в левобережье этой реки и оборонительный рубеж вдоль ее линии. Особую роль в войне играл Любутск. Если боевые действия для ВКЛ в Поугорье не выходили за рамки пассивной обороны, то со стороны участка границы по Оке можно наблюдать активный, инициативный и даже наступательный характер ведения войны.
174
Речь идет о дне памяти святого Дмитрия Солунского, отмечаемый 26 октября (по старому стилю).