– Николай, можно просто Коля.
– Юля. – «Можно просто дура», – чуть не добавила я.
По дороге он бодро рассказывал про свою работу. Вроде в банке каком-то главенствует. Не знаю, я не слушала. Что я делала, спросите вы? Разумеется, разглядывала своего нового знакомого. Тогда ночью я жестоко ошиблась насчет приятной внешности – Николай был чертовски красив. Жгучие черные волосы, чарующие зеленые глаза, пленительные, хорошо очерченные губы… Тьфу, как пошло я выражаюсь! Прям как в непристойном бульварном романе, честное слово.
Внезапно он посмотрел на меня, и губы его расплылись в сумасводящей голливудской улыбке, обнажая ряд ослепительно-белых зубов. Я готова была повторно за сегодняшний день свалиться в обморок, но до меня вдруг дошло, что мой сказочный принц задал мне вопрос.
– Что, прости?
– Я говорю, что же могло привести такую очаровательную девушку в прокуратуру?
– Ах, это… Ну, это… для свидетельских показаний. Это ведь я нашла его.
Улыбка с его лица тут же пропала, уступив место печали и затаенной обиде на судьбу.
– Так это ты обнаружила Саню?
– Кого? А, Крюкова – да, я. Так ты был знаком с трупом? Ой, прости, с убитым.
Немного помолчав, он ответил:
– Да. Саня был моим лучшим другом. Мы дружили с детства. – «БМВ» плавно сворачивал в мой двор. Только сейчас я заметила, что к дому мы ехали почему-то в объезд, но спросить об этом не решилась. – Это для меня большая утрата, – произнес он с горечью в голосе.
– Я тебя понимаю. У меня тоже есть подруга детства, мы и дня друг без друга не можем прожить, – поддержала я беседу, всем сердцем жалея мужчину своей мечты.
Он остановил автомобиль прямо у подъезда. У моего. Не мистика ли это? Номер подъезда я не называла.
Стоило моим ногам коснуться земли, я не удержалась и вновь на него посмотрела. Коля одарил меня своей коронной ослепительной улыбкой (хоть стой, хоть падай) и подмигнул. Я почувствовала, как уголки моего рта стали приближаться к ушам, а рот, безо всякого моего на то желания, взял да и открылся.
«Не дури!» – одернула я сама себя и закрыла его.
Мы тепло попрощались, и он уехал. Уехал. А я осталась.
От одной мысли, что я его больше никогда не увижу, в горле встал ком, на глаза навернулись слезы. Тут колени подогнулись, и последнее, о чем я подумала, было: «Идиотка, хоть бы номер запомнила!» – имея в виду «БМВ».
Глава 2
Спокойно умереть мне не дала противная соседка, изловчившаяся выйти погулять со своим пуделем как раз в момент моего приседания. Перебирая всех святых и нагоняя чертей на «ментов окаянных», которые измучили бедного ребенка – то бишь меня, – доведя до голодного бессилия, несчастная старушка умудрилась дотащить меня до второго этажа, то есть не то чтобы дотащить – скорее, проводить, потому что шла я сама, но сильно на нее облокачивалась. В оправдание скажу, что мне было очень стыдно прибегать к ее помощи, но после поездки с Хрякиным мои ноги действительно ослабли.
Прибытия моего никто не заметил – родители были заняты спором. Папа перелил из трехлитровой банки остатки варенья в пол-литровую, не заметив нахождения в последней гордо прячущихся от посторонних глаз пятисот рублей, из-за чего мать ругала его уже битый час, возрождая из недр своей необъятной памяти все старые обиды.
– Ах, ты не хотел портить пятьсот рублей? – доносилось свирепое с кухни. – Может, ты и математичку на прошлой неделе не хотел угощать сухарями? Вообще-то, я их тебе покупала, а не этой лахудре! – Стоит сделать лирическое отступление о том, что мой папа военный в отставке. На данный момент он преподает в моем институте ОБЖ, а иногда, когда физрук уходит в долговременный запой, то и физкультуру. – А кто истратил заначку под ковром на дурацкие спиннинги и блесны? – продолжала бушевать мама. – Я, между прочим, три года на шубу копила! Зимой прикажешь в шубе из воблеров ходить вместо норки?
– Ну, Люда, не ругайся так, – слабо отбивался папа, – на шубу мы еще накопим, вот только рыбацкую лодку куплю…
Я разделась, прошла в единственную комнату нашей квартиры и залезла на диван с книжкой в руках, надеясь хоть на этот раз осилить более десяти страниц марксовского «Капитала», который мне казался весьма скучным произведением, но неожиданно для себя уснула. Очевидно, сказались стрессы последних двух дней.
Разбудил меня телефонный звонок. Часы показывали половину пятого. Так, обед проспала, причем вместе с полдником. С большой досадой потянулась к телефонной трубке. Звонила Катька: