Надо сказать, что мои выступления на конференциях в МГУ, в Центре экономической истории МГУ и тем более монография (впервые в истории МГУ студент выпустил собственную крупную монографию!) имели большой резонанс. Их выводы шли вразрез с уже вновь утверждающейся «линией» новой-старой «партии», направленной на пропаганду казенного «патриотизма», душившего все живое на поле изучения истории России. В СССР существовало выражение «пойдут письма» — так вот и письма пошли, и звонки. Отмечу, что уже студентом я стал выступать на радио и на ТВ, отчего число завистников, естественно, сильно увеличилось.
Поскольку я учился на кафедре Новой и новейшей истории стран Европы и Америки, местные сидельцы-старожилы забеспокоились. Моим научным руководителем была Е. И. Федосова (дочь уже упоминавшегося бывшего декана исторического факультета И. А. Федосова). Давным-давно (еще до моего рождения) она опубликовала небольшую книжку (по итогам диссертации) «Польский вопрос во внешней политике Первой империи во Франции» (М., 1980, 210 с.), которая в общем ничего нового науке не сообщала, а ко времени моего студенчества Елена Ивановна как-то уже совсем отошла от исследовательской деятельности (хотя по моей просьбе выступила на одной из организованных мной научных конференций с докладом по теме той же старой диссертации). К тому времени я уже имел опыт публикации научных работ, свой стиль: поэтому в нашем общении мы никогда не затрагивали тему собственно «научного руководства». Характер у Е. И. Федосовой был мягкий, и руководство кафедры не надеялось, что она сможет на меня как-то повлиять (мой характер был уже всем известен с первого курса…).
Важное положение на кафедре тогда занимал профессор Владислав Павлович Смирнов (1929 г. р., Кинешма): тема его диссертации 1972 г. была весьма «своевременной» и выгодной для своего времени: «Движение Сопротивления во Франции. 1940–1944 гг.» (его научный руководитель — Н. Е. Застенкер). Так вот, специалист по партизанской войне В. П. Смирнов придумал «зайти с тыла» — и позвонил известному исследователю дипломатии эпохи Наполеона, профессору В. Г. Сироткину, который преподавал в Дипломатической академии МИД России и числился уже моим соавтором по паре статей. Не в пример Е. И. Федосовой Владлен Георгиевич Сироткин был человеком с энергичным характером, веселым и с нервическим гонором. Человек невысокого роста, с давней плешью и хитрым взглядом, товарищ В. П. Смирнов, позвонил вечером коллеге и попросил:
— Будьте добры, надо как-то повлиять на Евгения: его публикации сейчас очень несвоевременные и шумные, у нас ведь гранты и вообще… Только я вас умоляю: ни слова не говорите Понасенкову о моем звонке.
— О чем речь, естественно, — ответил Владлен Георгиевич — и тут же позвонил мне:
— Слушай, мне только что Смирнов звонил; он боится твоих статей, хочет досидеть «до гроба». Но он просил тебе ничего не говорить! Ты ведь можешь красиво взлететь, не порть себе все. Никому твое правдоискательство не нужно. Если не сидится — пиши в стол. А он боится. Пойми, они там все пуганные. Его в свое время как по делу Краснопевцева (эпизод борьбы с диссидентами далекого 1957 года — прим. мое, Е. П.) вызывали — так они до сих пор трясутся. Вот и Татьяна мне тут подсказывает (жена Владлена Георгиевича — прим. мое, Е. П.): успеешь еще наиграться. Ой… но, ты же… классик! Никого не слушаешь. Вообще, делай, что хочешь. Только я тебе не говорил, что он просил меня повлиять.
Все это было сказано эмоционально и, на самом деле, без всякой надежды, что я прислушаюсь. Сироткин уже знал мою натуру и понимал, что любые подобные просьбы не имеют ровным счетом никакого смысла — только хуже сделают. Замечу, к слову, что в молодости В. Г. Сироткин посещал лекции Е. В. Тарле: в Истории всё взаимосвязано.
Однако как относиться к подобной низости и непрофессионализму университетских работников, к равнодушию в отношении научной деятельности — и постоянным мыслям о том, «что станет говорить княгиня Марья Алексевна»?! Вспоминается замечательная фраза польского литератора и острослова Станислава Ежи Леца (1909–1966):
«Не знаю, хорошо ли я воспитан, — я думаю вслух».104
Чтобы вам больше была ясна ситуация на историческом факультете в мою бытность студентом, я вам сообщу, что заместителем декана по научной работе (в 1980–2014 гг.) была Лира Степановна Леонова (1930 г. р.): в 1982–1991 гг. она заведовала кафедрой истории КПСС…
Я полагаю, что факты и статистика расставят многие точки над «i»: один из основателей «Диссернета», в свое время — основатель и первый главный редактор журнала «Итоги», главный редактор журнала и издательства «Вокруг света» (2009–2011 гг.), С. Б. Пархоменко (1964 г. р.), 26 июля 2016 г. сообщил на своей персональной странице в Facebook об итогах проверки диссертаций ректоров российских вузов на предмет плагиата. Выяснилось, что 61 ректор получили свои научные степени на основе частично или полностью украденных диссертаций! В Москве таких ректоров — 26.[5]
5
«Диссернет» выявил 61 ректора с украденными диссертациями (электронный источник (27.07.2017): https://pedsovet.org/beta/article/dissernet-vyavil-61-rektora-s-ukradennymi-dissertaciami). И тот же С. Б. Пархоменко на своей странице в
«Просто чтоб осталось тут для хроники событий. Некоторые технические подробности финального рассмотрения „дела М“:
1) Диссертационное дело, в котором хранятся официальные документы, подтверждающие процедуру защиты диссертации… в 2012 году, — НЕ БЫЛО СЕГОДНЯ ПРЕДЪЯВЛЕНО. Вообще, совсем, никому. Член президиума ВАК профессор Сергей Мироненко, научный руководитель Государственного архива Российской Федерации, потратил три дня, пытаясь получить его в руки. Ему врали разное — про „удаленное загородное хранилище“, про „передачу по запросу в Рособрнадзор“, про „специальное хранение в кабинете у начальства“. Но так и не показали. Сегодня Мироненко еще раз потребовал это дело у Председателя ВАК Владимира Филиппова. Тот ответил по-простому: „Нет, я вам его не дам“.
2) Диссертация… как теперь совершенно ясно, НИКОГДА НЕ РАССМАТРИВАЛАСЬ на Экспертном совете ВАК в момент ее принятия в 2012 году. Сегодня Председатель Экспертного совета по истории член-корреспондент РАН Павел Уваров сообщил, что переговорил со всеми членами Экспертного совета того состава, который действовал в 2012 году. НИ ОДИН ИЗ НИХ не подтвердил, что участвовал тогда в каком-либо заседании, где рассматривалась бы диссертация…
3) Тем не менее, диссертация… была утверждена Президиумом ВАК 30 декабря 2012 года, БЕЗ ВСЯКОГО РАССМОТРЕНИЯ на Экспертном совете…»
Хотя, я полагаю, что при смене политического курса — этого типа все же лишат ученой степени.