— В нашем доме живёт учительница Нина Александровна. И мы, Люся, с тобой будем у неё учиться. Сейчас Галку Липковскую позовём, она тоже здесь живёт.
Так они и сделали. Галка оказалась весёлой и общительной девочкой с задумчивыми голубыми глазами. Она сразу понравилась Люське: тихая такая, а имя, как у сестры.
— Давай дружить! Меня Люська зовут, — приветливо обратилась к ней девчонка.
— Давай, а драться не будешь?
— Н-е-ет, я девчонок не обижаю, — заверила Люська.
Подружки весело побежали к берегу реки Баграс. По названию этой протоки стали именовать посёлок, в который пришли жить семьи первых нефтяников.
Ромашки
Подружки пришли на берег реки. Здесь росли развесистые деревья с толстыми стволами. Люська залезла на одно из них, чтобы показать, какая она ловкая. Осматривая окрестности, девочка увидела белые поляны, быстро спустилась вниз на землю и спросила у Гали:
— Что там растёт, недалеко, за буровой?
— Там огороды были с картошкой, а сейчас её нет, уже выкопали, — объяснила ей новая подружка.
— Да не картошка, я её знаю, а что белое растёт, целая поляна?
— Так это ромашки, — живо ответила Галя и радостно улыбнулась. — Только нам, детям, без взрослых к буровой ходить нельзя, дядя Гриша мастер запретил.
— Что он — злой? — спросила Люська.
— Нет, но очень строгий. Он с моим папкой на буровой работает. У него есть дочка Валя, мы тебя с ней познакомим.
— Я ромашек никогда в жизни не видела, в нашей деревне они не растут, у нас кругом тайга. Давайте тихонечко проберёмся! — попросила Люська.
Все девчонки поддержали новую подружку. Прячась за деревьями, стайка девочек передвигалась по самому краю берега перебежками, чтобы взрослые не увидели. И вот она — целая поляна ромашек! Люська обнимала их руками, не срывала, а любовалась и радовалась. Вот это встреча! Какое счастье держать в руках белые с жёлтыми серединками нарядные цветы.
Это место стало на Баграсе самым любимым для Люськи. Когда она скучала по родной деревне, то каждый раз приходила сюда, пока не выпал снег.
Старший дизелист
Новые подружки показали сестрёнкам весь посёлок, а обойти его можно было за несколько минут. Деревянный тротуар, соединявший магазин и контору, был проложен через центр посёлка. Вдоль него стояли жилые бараки. Люська посчитала: всего-то здесь было пятнадцать построек вместе со школой и клубом.
Дети вернулись в квартиру, где уже был приготовлен ужин и накрыт стол.
Все ждали с работы единственного мужчину — отца семейства Он вошёл неожиданно и сразу представился:
— Геннадий Васильевич, старший дизелист.
Мама сказала: «Приятно познакомиться, а я фельдшер».
Дядя Гена помылся из умывальника, переоделся и прошёл в комнату. Взглянув на стол, он удивлённо воскликнул:
— Откуда же это всё взялось?
На столе стояла тарелка с солёным салом и вяленым лосиным мясом. Поодаль красовались грибы, огурцы свежие и малосольные. И, конечно же, картошка с тушёнкой. Тётя Шура, улыбаясь, сказала: «Это Маркеловна из своей деревни привезла». А мама пригласила: «Угощайтесь!»
«Так вот почему чемоданы были такие тяжёлые — мы в них припасы везли. И огурцы тёткины пригодились», — деловито подумала Люська.
Гости и вся семья сели за стол и стали ужинать. Люська с удовольствием ела картошку с тушёнкой, за последние сутки это была единственная настоящая еда, и с интересом слушала, о чём говорили взрослые. А говорили о работе. Дядя Гена подробно рассказывал новым жителям посёлка о том, как работает буровая. Из всего услышанного девочка поняла, что дизель на буровой это, как сердце у человека. Если он не будет работать, то и буровая остановится.
Шура спросила мужа: «Как у вас работа продвигается?»
— Надо заканчивать монтаж дизелей и готовить их к запуску. В начале сентября будем забуриваться, надо торопиться, а народу не хватает. Вот и будем работать до темна. Сейчас поем и снова на буровую пойду Шура, ты там сальца с хлебом положи, я мужикам отнесу полакомиться».
После ужина все вышли на улицу. Возле крылечка стояла группа женщин, они тут же подошли.
Одна из них спросила: «Можно с медиком поговорить?» «Да, конечно», — ответила мама и отошла с жительницами посёлка в сторонку. До Люськи долетела только одна фраза, сказанная мамой громче других:
— Пока нет медпункта, лечить буду на дому. Передайте всем: завтра с утра провожу поквартирный обход.
Женщины ушли по домам. Дядя Гена отправился на буровую к своим дизелям. А наши путешественницы, постелив на полу, наконец уснули.