— Это потому… — взяла паузу, пытаясь собрать мысли в кучу. — что они не знают, что на самом деле я самая унылая зануда, — кивнула гордо.
Филиппа мило захихикала, но наше веселье было прервано звуком тяжёлых шагов. Я сразу же узнала их, почему-то мне уже начинало казаться, что я чувствую присутствие Его Величества на расстоянии.
— Веселитесь, миледи? — улыбнулся монарх, не сводя с нас строгого взгляда.
3.4
Настроение сразу же ухудшилось, а Филиппа и вовсе будто икнула от страха.
— Я желаю говорить с вами, миледи, — Феликс Второй не сводил с меня взгляда, а после предложил — пройдите в мою приемную.
Вообще-то король никогда не искал сам своих собеседников, возможно, поэтому Филиппа продолжала смотреть на монарха круглыми от удивления глазами.
Каждое слово Феликса Второго стоит воспринимать как приказ, поэтому я послушно встала, в первый раз поняв, насколько на самом деле пьяна. Возможно, бутылка вина на двух худых и очень низких девушек — плохая идея. Но я не жалела.
— Подслушивать нехорошо, — сказала наставительно, пока мы шли к приемной короля, в ответ на это монарх только хмыкнул.
— Думаю, вас слышала половина этого крыла. Я даже из кабинета слышал ваш смех.
Я уже и забыла, что проживала в том же крыле, где находились приближенные к королю и вдовствующей королеве. Наверное, лучше было пить на террасе, погода отличная, красивый вид, душевно, подальше от монарха.
— Садитесь, Эллия Торнхар, — король указал на кресло в своей огромной приемной. Ремма, секретарь короля, сидящая в углу комнаты за своим рабочим местом, сразу же активировала знакомый артефакт против прослушки.
Послушно села, понимая, что стоять мне было слегка проблематично, голова кружилась от выпитого.
— Что на вас нашло, миледи? Совсем недавно у вас диагностировали черепно-мозговую травму, я не думаю, что вам разрешено употреблять алкоголь в таких количествах. У вас все в порядке? Возможно, следовало назначить более долгий постельный режим?— король смотрел на меня сердито и слегка тревожно, но я была слишком пьяная и морально уставшая, чтобы обратить на это внимание.
— Вы об этом хотели поговорить? — конечно, разговаривать так с монархом невежливо, но меня было не остановить.
— Это совершенно не похоже на ваше поведение, Эллия. Вы бы никогда не стали так вредить самой себе, все знают, что вы благоразумная девушка.
Я тихо и горько рассмеялась. Как будто Феликс Второй знал хотя бы что-то обо мне. Никто не знает как мне надоело что все ожидают от меня самых рациональных поступков, привыкнув к моей неконфликтности и "благоразумности".
— Какая разница? Я человек подневольный, сделаю как скажут. Вам не нужно волноваться, что я доставлю проблемы. — Я опять не понимала, чего он хочет. Считает, что я пью от расстройства? — Пожалуйста, позвольте мне узнать, для чего вы меня пригласили.
Феликс Второй очень долго смотрел в мое лицо с каким-то напряжением, между бровей залегла хмурая складка, которую мне очень хотелось убрать рукой. Такой молодой, а уже такой недовольный и сердитый. Пытается контролировать все и всех, никакой радости в жизни.
— Отвечайте своему монарху, Эллия! — внезапно тихо рыкнул Феликс Второй. — Это из-за моих слов тогда?
Замерла от его реакции. Что на него нашло? Мои мысли и чувства только мои. Какая разница, если я и так собираюсь выполнять его приказы? Очевидно, алкоголь сыграл со мной злую шутку, потому что я решила ответить.
— Мои мысли только мои, Ваше Величество. Вы и так контролируете все остальное в моей жизни. Хотя, вы, конечно, можете приказать…
Феликс Второй закрыл глаза и сделал шумный сердитый вздох, будто пытаясь дать себе паузу и взять эмоции под контроль. Наверное, и мне стоит лучше себя контролировать и не дерзить.
— Хорошо, перейдем к делу Завтра вам принесут контракт, прочтите его внимательно. Контракт о том международном направлении, о котором я говорил вам несколько недель назад. С учётом того что случилось, я против вашего участия в этой поездке, но предстоящая миссия несёт государственное значение и была организована очень давно. — Несмотря на то, что король говорил о деле, его глаза все так же тревожно всматривались в меня, как будто он хотел сказать совсем другое.