— Давай быстро на первый этаж. Жопу не поднимай!
Подождав, когда молодой человек нырнет в люк, Пачин осторожно подтянулся к окну, благоразумно прячась за стальными баллонами, он протянул руку и взял заготовленный заранее кусок зеркала, приклеенный к палке, в каком-то американском фильме такую фичу подсмотрел. Он осторожно направил палку к окну, так и есть: у машины, стоящей сразу за микроавтобусом, находилось трое бойцов. Они были в каких-то зеленых головных повязках. Один держал под прицелом пулемета самосвал, второй стрелял из армейского Калашникова в сторону соседнего дома. Третий кричал что-то в сторону задних машин. На них всех были надеты профессиональные разгрузки, да и вели абреки себя больно уверенно. Затем кричавший кавказец рванул из кармана что-то маленькое и темное, Пачин вдруг ясно понял, что это граната, сильно испугался и дернул резко зеркалом. Тут же раздалась длинная очередь и на голову мужчины посыпалась труха и щепки, на крыше жалобно звякала разбиваемая черепица, пара пуль с неимоверным грохотом стукнула в пустые баллоны. Если бы не они, то старому братку пришел бы сейчас полный писец. А рядом с домом уже раздавались резкие хлопки гранатных разрывов. Через пару минут со стороны соседних зданий послышалась отчаянная стрельба из гладкоствола.
«Обложили суки» — зло подумал Пачин. Затем он снова поднял зеркало, пулеметчик теперь стрелял куда-то назад. Бывший бандит поднялся резко на колено и, почти не целясь, расстрелял весь магазин в сторону противника, мельком он успел отметить, как кавказец с Калашниковым резко отлетел в сторону. Не дожидаясь ответного огня, он схватил рюкзак и бросился к балкону. Приземление вышло не очень мягким, он слишком далеко прыгнул и скатился с накиданных матрасов на твердую землю. Неожиданно над ухом Пачина грянул выстрел, тот резко обернулся. Рядом стоял Петька и кого-то выцеливал.
— Пригнись, дурак!
— А? — парень ошалело посмотрел на мужчину, но пригнулся — Снял ведь суку! Они в тот зеленый домик ворвались. Гранату в окно метко кинули, там и бабахнуло. Похоже, мужички в хате накрылись медным тазом. А вы чего сюда?
— Да там этот гребаный пулеметчик, головы не поднимешь.
— Что делать то будем? — конец вопроса потонул в раздавшемся рядом взрыве и последующих за ним воплях. Мужчины не сговариваясь, нырнули обратно в дом и подтянулись к окошкам. Обзор внизу был похуже, но и так было заметно, что положение на дороге резко изменилось. Со стороны грузовиков непрерывно раздавались крики и стоны. За стоящими в начале колонны машинами Пачин заметил несколько стремительных теней, и одну долговязую сразу узнал.
— Похоже, наши в атаку пошли. Давим чернозадых… Тих! — старый браток вдруг почуял неладное и резко обернулся к заднему входу в помещение, и как оказалось вовремя. Чья-то тень стремительно появилась в проеме дверей, но первым успел выстрелить Мосевский. Он выпалил во врага полмагазина. Вошедший в дом боевик кулем повалился на пол и замер. Пачин же начал остервенело палить прямо в противоположную стену дома, сложенную из тонкого деревянного бруса. Снаружи раздалось неразборчивое клокотание, и чье-то тело тяжело обрушилось на траву. Мужчина осторожно подошел к двери, Петр быстро перезарядился в это время, а затем страховал его у заднего окна. Пачин, наконец, решился и резко выскочил во двор.
— Чисто, выходи!
Мосевский прошел мимо растерзанного картечью тела толстого бородача и вышел на свет. У порога сидел молодой, черноволосый парень, пуля перебила ему сонную артерию. Он еще силился остановить хлещущую из горла алую кровь, но глаза потихоньку покрывались туманной паволокой смерти. Было очень жутко наблюдать вот так в упор чью-то кончину. По Петькиной спине скользким ужом пробежал холодок ужаса, ему еще не приходилось так близко сталкиваться со смертью. Кавказец, казалось, смотрел прямо ему в душу, силясь что-то передать на пороге вечности.
— Хрен тебе, а не наши девки! — Пачин прикладом добил умирающего — Петька, не тормози, пошли зачищать домики. Рефлексировать потом будешь, за бутылкой водки.
Парень согласно кивнул и двинулся вперед. Через несколько минут все было кончено. Группа Степана добила тех, кто прятался за автомобилями. С другой стороны прошелся Кораблев с подоспевшим резервом. Он сноровисто снял кавказца, прятавшегося в захваченном во время короткого штурма домике, еще один, видимо, не выдержал страха и побежал, но тут же был убит перекрестным огнем. Командиры групп громко объявили общий сбор в начале колонны.
Петр шел мимо расстрелянных машин, его слегка покачивало. Знакомое со спорта и ожесточенных драк приподнятое ощущение. Адреналина ведь они хапнули сегодня, по самое не балуй. Такое бывало уже с ним и раньше после хорошей бучи, но опять же, тогда на кону не стояла твоя собственная жизнь. Пахло чем-то кислым и горелым, в воздухе летала поднятая боем пыль. Во рту был противный железистый привкус, только сейчас молодой человек осознал, что это вкус крови и сгоревшей плоти. Омерзительно пахнущая гарь даже запах крови перебивала, и еще почему-то крепко воняло дерьмом. Мертвые ведь обычно пахнут мерзко, летящие в тело пули кромсают его на куски, и содержимое кишок также выходит наружу. Из рассеченного живота вываливается желудок с не переваренным содержимым, селезенка, осколки печени и прочей требухи. От увиденного вокруг Петра замутило и даже вырвало, хорошо еще, что желудок был почти пуст, одна вода шла.