Страх, который Жива старалась скрыть, не ускользнул от взгляда мужчины. Страх этот рос всё больше внутри неё с каждым разом, как мучитель оттягивал неизбежное. Богиня всё медленнее вращала глазами. Теперь она старалась лишь отвести взгляд от надвигающейся угрозы. Все мышцы на её теле напряглись. Мужчина слабо улыбнулся, радуясь реакции жертвы, и воткнул шило в глаз. Игла вошла в него, словно нож в масло, не встретив никакого сопротивления. Мужчина ощутил, как под его ладонью Жива сильнее сжала челюсть, терпя боль. Игла остановила вращение глаза. Мучитель попал в радужку с правой стороны от зрачка, но так как игла была довольно толстой, его он тоже зацепил. На полпути к глазному нерву мужчина остановился. Левый глаз Живы смотрел направо и мог ещё немного видеть, в то время как правый свободно вращался. Всё, что видела перед собой богиня, начало накладываться друг на друга и двоиться.
— Ах, как жаль, — грустно вздохнул мужчина. — А я так хотел попасть точно в зрачок. Что бы получилось прямо в яблочко. Хотя стойте-ка, у меня ведь так и получилось! Прямо в яблочко! В глазное, хе-хе-хе.
Мужчина посмеялся над собственным каламбуром. Иногда он легко дёргал рукой, в которой держал шило, и Жива, чувствуя каждое движение, дёргала головой вслед за ним.
— Э? — удивился мучитель. — Никто не смеётся? Хотя тут вы правы: юморист из меня никакой. Ну да ладно. Сейчас нас ждёт главное событие. Очень скоро, буквально через мгновение, мы узнаем, сможет ли Жива, богиня жизни и плодородия, сохранить свой глаз, воспользовавшись своей способностью?
И мужчина резко вытащил шило из глаза. Из-за внутреннего давления белок сперва брызнул сквозь широкое отверстие, а после начал вытекать из глаза, медленно сползая по веку и щеке вниз, контрастируя с чёрной изолентой. Добравшись до подбородка, белая жидкость начала капать на пол. Поскольку Жива не могла закрыть веки, очень скоро весь её левый глаз вытек полностью. За всё время богиня не произвела ни звука. Она повернула голову в сторону, чтобы не пугать ещё больше Лелю, но скрыть следы на одежде и небольшую белую лужицу на полу была не в силах.
— У-у-у, Жива, — вновь заголосила Леля.
— Тц, — цокнул языком мучитель, глянув на Лелю, но тут же обратился к Живе: — Не ожидал. Я был уверен, что с твоими-то силами ты сможешь сохранить свой глаз.
— Я не… Я не стану облегчать себе жизнь, — запинаясь ответила Жива, — когда мои сёстры продолжают страдать.
— Посмотрите на неё. Вся такая правильная! — наигранно воскликнул мужчина. — Аж тошнит. Но ты сама вольна поступать, как тебе вздумается, ведь все мы здесь свободные боги.
— Тебе доставляет это удовольствие? — неожиданно спросила Марена. — Или же ты так сильно нас ненавидишь?
— ДА! — взорвался мучитель. — Ненавижу каждой частичкой своего тела!
— Ненавидишь конкретно нас или всех богов? — продолжала допытываться Марена.
— Сестра, прекрати, — шепнула ей Жива, боясь, что они могут вывести из себя мучителя. Но было уже поздно.
— Конечно, всех богов, — более спокойным голосом ответил мужчина. — Правда, есть всё же у меня пара любимчиков. Но в данный момент меня больше всего бесит эта ноющая дура!
Выкрикнув последние слова, мучитель подошёл к Лели. Она сжала губы и попыталась сдержать всхлипы, из-за чего всё её тело начало вздрагивать. Из покрасневших глаз текли слёзы.
— Посмотри на своих сестёр! — кричал мучитель. — Жива только что глаз потеряла и даже не пискнула. Марена вчера тоже молча всё вытерпела. А ты всё время ноешь! По поводу и без. Ну ладно. Если ты не можешь сама успокоиться, я тебе помогу.
Мужчина достал из-за пояса нож, который был спрятан под майкой. Марена и Жива наперебой начали уговаривать его остановиться. Леля же, наоборот, затихла.
— Остановись, пожалуйста.
— Давай поговорим.
Но мучитель, игнорируя сестёр, воткнул нож под грудь Лели, нанеся удар сверху вниз. Желая растянуть страдания богини перед смертью, мучитель начал двигать нож дальше и вращать его, огибая ребро. Когда остриё ножа стало смотреть вверх, мужчина резким ударом вогнал его в тело по самую рукоять и проткнул сердце богини.
— Не-е-ет! — закричала Жива.
Мучитель смотрел умирающей Лели прямо в глаза. Он хотел, чтобы его образ отпечатался у неё в памяти и остался с ней даже после смерти. Девушка часто задышала, делая прерывистые вдохи. Она не могла отвести взгляд от глаз её убийцы. Она широко раскрыла рот, будто ей не хватало воздуха. Так продолжалось несколько секунд. И вот мужчина увидел, что глаза богини поблекли, искра жизни в них потухла. Леля сделала последний выдох, и её голова безжизненно повисла, подавшись вперёд. Мучитель вытянул нож, вытер его об одежду богини и вернул за пояс.
— Зачем тебе всё это? Просто убей нас! — теряя остатки самообладания, попросила Марена.
— Зачем? — удивился мужчина. Убив Лелю, он выплеснул накопившийся гнев и теперь был совершенно спокоен. Он подошёл к столику и начал выбирать новый инструмент для следующей пытки. — Веселье только начинается, мама.
5
— Я говорю вам правду! — выкрикнул Даждьбог, жестикулируя руками. — Сам я никогда никого не убивал.
— То есть, вы хотите, чтобы мы поверили, что у вас раздвоение личности, и ваше альтер-эго — это серийный маньяк, который промывает мозги людям, а потом их ест? — спросил Финист жёстче, чем следовало.
Финист вёл допрос Даждьбога, в то время как Сергей и Свинокрыл находились в скрытой комнате и следили за процессом.
— Не следовало мне Финиста туда одного отправлять, — засомневался Сергей. — Он легко заводится и идёт на поводу эмоций. Люди с таким характером редко приживаются на подобной работе.
— Не забывай, что он бог, — поправил капитана Свинокрыл. — Что нам сейчас на руку. Я, конечно, уверен на девяносто девять процентов, что перед нами сейчас Даждьбог, а не Радогаст, да и захватывать разум он, возможно, может и не видя цели, но перестраховаться стоит. Пока к нему людей лучше не подпускать.
— Что правда, то правда. Опыт не из приятных, — вспомнил произошедшее на крыше Сергей. — Но ты ему веришь?
— Да, — не раздумывая ответил Свинокрыл. — У Даждьбога в моём мире подобного расстройства не было, но уже то, что один бог обладает двумя силами, выходит за рамки обычного.
— Проснись. Мы живём в городе богов. Уже одно это необычно.
— Тогда перефразирую: наличие двух сил выходит за рамки необычного, — усмехнулся супергерой. — Ну, ты меня понял. Единственное, что мне кажется неправильным в его рассказе — это их общение. Обмен записками? Как-то надуманно звучит.
— А как тогда одна личность могла узнать о другой? Да ещё в таких подробностях? — спросил Сергей. — Если только он нас не дурит, кем бы он сейчас ни был.
— Не знаю, — покачал головой Свинокрыл. — Но у меня внутри прочно засело чувство, что Даждьбог нам что-то недоговаривает.
Тем временем Финист продолжал наседать на Даждьбога:
— То есть вы утверждаете, что это Радогаст стал инициатором вашего взаимовыгодного плана?
— Да, я ведь вам уже рассказывал, — ответил Даждьбог. — Сколько раз мне повторять одно и то же.
— И давно вы делите одно тело с Радогастом?
— С тринадцатого века, — уверенно ответил бог.
— И вы никогда до этого не попадались? — в голове Финист уже выстроил цепочку вопросов с целью ударить по самомнению допрашиваемого.
— Нет.
— А ваш план уже сколько действует?
— Лет двадцать всего. Радогасту, видимо, не понравились условия, в которых я тогда жил. Поэтому он сделал предложение, от которого сложно отказаться.
— Я понимаю, что так вы могли обогатиться, но какая выгода Радогасту, если он мог и без этого убивать людей? — решил прояснить Финист.
— Как я уже сказал, ему не понравились жилищные условия. Но ещё в то время я ему, вроде как, мешал. Обычно мы менялись местами ночью, во время сна, поэтому я предпринял кое-какие меры. Вот Радогаст и попросил, чтобы я давал ему несколько суток в месяц на его нужды. К тому же в наш век урбанизации ему было сложнее действовать, а с нашей сделкой ему проще было заниматься своим хобби, не боясь быть пойманным. Да и мне было спокойнее.